Читаем Кавказ и аланы полностью

Все это тесно связано с вопросом о характере границ между археологическими культурами: они могут быть достаточно четкими, если идут по естественно-географическим рубежам. Например, северная граница кобанской культуры, идущая по пограничью степей и предгорий, прослеживается гораздо лучше, чем западная и восточная, где рубежами являются междуречья. Среди исследователей не утихают споры о том, являются ли те или иные памятники этого пограничья смешанными (зона контакта двух культур), или же их следует относить к одной из двух граничащих между собой археологических культур [Крупнов, 1960; Виноградов, 1972; Козенкова, 1977; Марковин, 1980].

В некоторых случаях между археологическими культурами выявляются «нейтральные зоны», тогда размытые границы приобретают желаемую четкость. Проблема границ между археологическими культурами и членения последних на локальные варианты, так же как и проблема времени существования АК и деления ее на этапы (периоды, стадии), прежде всего упирается в вопрос о мерах сходства и отличия между группами памятников. Коль скоро не введены количественные оценки степени сходства, не определен набор необходимых и достаточных признаков, выделение археологических культур остается операцией произвольной и субъективной. Стоит обретаться к археологической карте Приуралья, пестрящей только для одного раннего средневековья таким обилием «культур», имеющих весьма узкую территорию и время существования, как становится ясным, что сопоставлять эти «культуры» с АК смежных территорий или других периодов просто невозможно в силу их таксономической неравноценности. Собственно, как правильно указал И. С. Каменецкий, полемизируя с В. Ф. Генингом, хронологические этапы и локальные варианты трактуются в данном случае как отдельные АК [Каменецкий 1970, с 24], а этим мы лишаем АК присущего ей развития во времени и изменения в пространстве, рассматривая статически живую и динамическую систему.

Неразработанность этих критериев сходства и различия— самое слабое место наших теоретических построений. «Измерение» как основной путь исследования включалось в определение АК еще В. А. Городцовым [Городцов, 1924; 1925]. В 1929 г. В. С. Жуков говорил о необходимости «количественного и качественного учета и выделения тех характерных признаков, которые определяют группы» [Жуков, 1929]. В большинстве работ последующего периода этому вопросу отводилась роль «археологической кухни», и выносить его на обсуждение представлялось авторам излишним. В этом случае в определении давался как бы результат такой аналитической работы, проведение которой подразумевалось, корреляция между признаками выражалась не количественно, а качественно: «комплексы… находок» [Монгайт, 1967], «определенный комплекс археологических предметов», «совокупность археологических памятников» [Клейн, 1970], «система типов» [Шер, 1976], «культурный комплекс» [Клейн, 1970]. В представлении археолога, выделявшего АК, существовал «средний «памятник», эталон, несший в себе сочетание тех черт, которые характеризовали культуру.

В настоящее время в советской и зарубежной археология существуют многочисленные разработки математико-статистических методов оценки сходства (например, поселений или культурных напластований) по процентному соотношению массового материала [подробнее: Ковалевская, Погожее а, Погожее, 1970; Ковалевская, 1976], вводятся точные критерии определения значимости признаков [Каменецкий, Маршак, Шер, 1975; Подольский, 1972; — Федоров-Давыдов, 1981]. Поставлен вопрос о том, что средствами математики следует выбирать критерия для выделения этапов и локальных вариантов в пределах археологических культур [Артамонов, 1961; Каменецкий, 1970; Клейн, 1970]. Чтобы подойти к рассмотрению АК «в системе взаимно координированных понятий» [Клейн, 1970], следует вернуться к тому, как. исторически складывалось это понятие в теоретической археологии на протяжении двух последних столетий.

На начальной стадии развития археологии, в частности европейской, когда в музеях уже были сосредоточены обширные археологические коллекции, задачей первостепенной важности стало их упорядочение по культурно-историческим стадиям с опорой на данные стратиграфии (если колонка строилась по материалам поселений) или на корреляцию основных типов вещей из погребений в иных закрытых комплексов [Montelius, 1903].

Перейти на страницу:

Все книги серии По следам исчезнувших культур Востока

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Правда о самом противоречивом князе Древней Руси.Книга рассказывает о Георгии Всеволодовиче, великом князе Владимирском, правнуке Владимира Мономаха, значительной и весьма противоречивой фигуре отечественной истории. Его политика и геополитика, основание Нижнего Новгорода, княжеские междоусобицы, битва на Липице, столкновение с монгольской агрессией – вся деятельность и судьба князя подвергаются пристрастному анализу. Полемику о Георгии Всеволодовиче можно обнаружить уже в летописях. Для церкви Георгий – святой князь и герой, который «пал за веру и отечество». Однако существует устойчивая критическая традиция, жестко обличающая его деяния. Автор, известный историк и политик Вячеслав Никонов, «без гнева и пристрастия» исследует фигуру Георгия Всеволодовича как крупного самобытного политика в контексте того, чем была Древняя Русь к началу XIII века, какое место занимало в ней Владимиро-Суздальское княжество, и какую роль играл его лидер в общерусских делах.Это увлекательный рассказ об одном из самых неоднозначных правителей Руси. Редко какой персонаж российской истории, за исключением разве что Ивана Грозного, Петра I или Владимира Ленина, удостаивался столь противоречивых оценок.Кем был великий князь Георгий Всеволодович, погибший в 1238 году?– Неудачником, которого обвиняли в поражении русских от монголов?– Святым мучеником за православную веру и за легендарный Китеж-град?– Князем-провидцем, основавшим Нижний Новгород, восточный щит России, город, спасший независимость страны в Смуте 1612 года?На эти и другие вопросы отвечает в своей книге Вячеслав Никонов, известный российский историк и политик. Вячеслав Алексеевич Никонов – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам, декан факультета государственного управления МГУ, председатель правления фонда "Русский мир", доктор исторических наук.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вячеслав Алексеевич Никонов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука