Кавказ и аланы

В тот период в археологии преобладала терминология, заимствованная из эволюционной биологии и предназначавшаяся для упорядочения памятников культуры во времени — по «эпохам», «периодам», «стадиям» (ср. в современной школе археологов США: pattern — phase — aspect — focus — component). Другим важнейшим орудием исследования стал метод картографирования: определялись ареалы отдельных признаков, типов вещей и их сочетаний, в результате чего выделялись «культурные провинции», «культурные группы», «культурные круги» (в частности, б работах немецких археологов и этнографов; ср. в США: culture area — region — totality). Собственно, мы видим изолированное рассмотрение двух сторон АК — развитие ее во времени, периодизация, и изучение ее ареала и локальных вариантов; эти два направления закономерно должны были слиться.

Теперь посмотрим, как решалась проблема соотношения А К и этноса — вопрос весьма важный и сложный. В явной и неявной форме многие определения АК содержали допущение, что рассматриваемая культура являлась культурой определенного народа [Артамонов, 1971, с. 29]. По Ю. Н. Захаруку, АК отражает «территориальное распространение и этапы исторического развития группы родственных племен, говоривших н «а диалектах одного языка» [Захарук, 1964, с. 39]. В свою очередь, И. Ю. Брайневский высказался еще более определенно: «Культуру, которой не отвечала бы одна, и только одна этническая общность, мы не признаем культурой» [Брайчевский, 1965, с. 18]. Следует отметить, что в большинстве работ вопрос соответствия АК и этноса решался негативно. Однозначного соответствия между этносом и археологической культурой нет [Монгайт, 1967; Арутюнов, Хазанов, 1979], хотя археологическая практика зачастую негласно предполагает противоположное.

В настоящее время этот вопрос подвергся разбору в этнографической и археологической литературе. Какими важнейшими понятиями современной этнографической науки мы можем оперировать при его решении и с чем соответственно можем сопоставлять АК, чтобы сохранить и учесть принятую в этнографии «систему взаимно координированных типологических понятий различного таксономического уровня» [Мелконян, 1976, с. 52]? Прежде всего это понятия «хозяйственно-культурный тип» (ХКТ) и «историко-этнографическая область» (ИЭО), выделенные еще в 1965 г. М. Г. Левиным и Н. Н. Чебоксаровым [Левин, Чебоксаров, 1965, с. 4–10], успешно применяющиеся в этнографии поныне и имеющие определенные соответствия в археологии.

ХКТ отражает выработанные в процессе исторического развития на основе общности естественно-географических условий «комплексы особенностей хозяйства и культуры» [Левин, Чебоксаров, 1965, с. 4]. ИЭО выявляет локальную специфику этих систем, когда в силу общности социально-экономического развития, взаимосвязей и взаимовлияний складываются культурно-бытовые особенности. Соотношение археологической культуры с этими этнографическими понятиями весьма различно: АК может соответствовать хозяйственно-культурному типу или его локальному варианту, иногда же варианты АК соответствуют разным ХКТ. Характерные черты АК могут помочь картографировать ИЭО в древности [Арутюнов, Хазанов, 1979, с. 49–50].

Если же говорить об этнической интерпретации АК, то следует согласиться с тем, что ни в коей мере нельзя выделять «этнос на основе отдельно взятых элементов культуры — будь то погребальный обряд, форма каменных орудий или тип керамики и ее орнаментации» [Арутюнов, Хазанов, 1978, с. 2]. Определение этнической принадлежности носителей отдельных археологических культур древности требует сопоставления археологических материалов с данными лингвистики, письменных источников, антропологии, фольклористики, топонимики, следует использовать ретроспективный и типологический методы, статистические подсчеты, картографию и т. д.; но даже в этом случае мы не сможем выйти за рамки гипотетических построений. Мы попытаемся также конкретно осветить некоторые из тех этногенетических вопросов, которые позволяет ставить археологический материал в сопоставлении с данными письменных источников, палеоантропологии и других наук, чтобы воссоздать отдельные страницы истории племен, населявших Кавказ в древности.

Еще один кобанский могильник

То, что мы теперь считаем врожденным суеверием, было для наших предков вполне естественным убеждением. Находя, по-видимому, оправдание в каких-то неведомых нам фактах, они полагали, что мертвое тело наделено некоей таинственной силой, способной причинять зло.

Амброз Бирс