Кавказ. Выпуск V. Культы, легенды, предания

Домашние потребности

Домашняя утварь их состоит из медных и чугунных котлов разной величины и формы, медных, деревянных больших и средних тазов их изделия. Кто более имеет металлической посуды, тот считается зажиточным. К этой хозяйственной потребности принадлежат глиняные горшки и кувшины; последние бывают величиной от одного до пяти ведер собственно для воды, отличной глины, доброты и отделки, сохраняемые в наследство[16]. Пища их состоит из просяной или кукурузной муки, молока и части масла или бараньего сала, вроде похлебки она раздается сделанными нарочито для этого употребления коренковыми ковшами, с печеными в горячей золе лепешками или с пшенной густой кашей, разрезанной на ломтики (паста); к этому прибавляют овечий сыр, летом свежий, а зимой копченый, и тем оканчивается вся прихоть вечернего и утреннего стола, в особенности у бедных. Богатые готовят суп в том же роде из баранины и редко из говядины; жаркое – шашлык из свежей или копченой баранины, на горячих углях приготовляемый и довольно вкусный; к этому прибавляют, во время угощения сторонних, пилав, приправленный чесноком, размешанным в кислом молоке, и на десерт подают сотовый мед или лепешки из пшенной муки, замешанной на меду, и поджаренные в кипятке растопленного коровьего масла – это лакомство довольно вкусно. До водки все вообще горцы лакомы, если только могут найти случай пить ее без издержек, но в домах своих не держат. Виноградные вина запрещены законом, все питье их состоит в разведенном с водой кислом молоке (сгозм), называемом арьян (айран. – Изд.), и любимого питья горцев, приготовляемого из просяной муки, вроде браги (буза); самое же роскошное – бал-буза, она приготовляется из пшенной муки с медом, особенного вкуса и с опьянелостью – вот в чем заключаются все прихоти горцев. Трапеза их вообще подается на круглых столиках о трех низеньких ножках, они едят сидя на полу, покрытом циновками или коврами; кроме деревянных ложек, никаких более приборов нет. Князья, первостепенные вельможи и почетные старики садятся за обед или ужин одни, без участия даже детей; все молодое семейство мужского пола начинает свой стол после старших, и обед заключается прислугой. Все же женщины – на своей половине и точно тем же порядком. Ни в каком народе не уважается так старость, как у горцев: сын не смеет сесть не только перед отцом, но и перед дядей с отцовской или материной стороны; если же входит старик, хотя бы и простого роду, то молодые люди встают с приглашением посетителя занять указанное место, тогда садятся и сами.

Порядок домашней жизни и обрядов ее

Мужчины, кроме детей до семилетнего возраста, живут отдельно от женщин и не могут входить днем на половину последних, как равно женщины в мужское отделение, исключая старых; все надобности их, относящиеся к мужчинам, передаются или посредством детей или при встречах во дворе. Мужчины не занимаются домашними трудами, за исключением полевых работ и скотоводства, они все дни просиживают в кунацкой, у ворот или при молитвенном доме (мечеть) совершенно праздными; напротив, все домашние заботы и тяжкие труды лежат на женщинах: они управляются с домашними животными, готовят пищу, приготовляют припасы, соблюдают чистоту и опрятность в доме, по окончании утренних забот, садятся за рукоделие; все, что для мужчин нужно, от верхнего платья до последней обуви, исполняется рукой женщины; на их попечении ухаживать за малолетними детьми, снаряжать их и думать собственно о себе. Главное же занятие мужчин – следить за чистотой оружия и верховой принадлежностью; они не стесняют себя в отлучках и без всякой заботы рыщут по произвольному желанию, и с возвращением в дом никто не потребует отчета, где он был и что делал, – отец и мать как будто не замечали отсутствия сына, если он не имел от них особенного поручения. Лучший разгул горца – звериная охота, посещение знакомых, осматривать свои табуны или отару (стадо овец) и молодецкий разгул на грабежи – вот вся деятельность мужчины в домашнем его быту, если он не имеет постоянного ремесла, как то: кузнечного, оружейного, серебряного для украшения оружия, седельного или ременного, которое наследственно переходит от отца к сыну, имеющему более наклонности к отцовской промышленности; изделие же деревянных потребностей принадлежит исключительно старикам.