В одном из дагестанских журналов [64] была опубликована копия (в виде рукописи) одной страницы неизвестной книги (рис.2.3). Предполагалось, что книга написана албанскими буквами и на лезгинском языке. Следует сразу отметить, что, несмотря на наши по иски, подлинность этой страницы подтвердить прямыми доказательствами не удалось: у редактора журнала оказалась фотокопия текста. Осталось выбирать одно из них: или выбросить "памятник" как бумагу, не имеющую исторической ценности, или же все-таки попытаться дешифровать и в случае положительного исхода искать хотя бы косвенные доказательства верности дешифровки в содержании текста.
Попытки транскрибировать этот текст показали, что известный "список" (рукопись 7117 Матенадарана), как и в случае дешифровки Мингечаурских памятников, не дает непосредственного и однозначного ключа чтения "текста". Мы считаем это естественным. С одной стороны, можно допустить, что в "списке" указываются образцы букв албанского алфавита, которые могут быть в какой-то степени искажены при рукописном применении, с другой стороны, алфавит может меняться, совершенствоваться в течение определенного времени и буквы известного алфавита и новонайденого текста могут не совпасть. Поэтому для дешифровки этого албанского письма мы действовали по разработанному нами особому методу — слово-буква-слово", предполагая, что с языком текста мы хорошо знакомы.
Суть этого метода заключается в следующем. Внимательно просматривая текст и действуя логическим путем, выбираем какую-нибудь группу букв и по повторяемости или по месту употребления (в начале, середине или в конце предложения) этих букв мы выделяем их в виде одного смыслового слова (или корня слова, или же окончания). Убедившись в том, что именно это слово, смысл которого нам знаком, имеется в тексте, мы обозначаем текстовые буквы этого слова буквами известного всем другого алфавита. Подставляя эти буквы на место соответствующих знаков в других местах текста, находим другие слова, при помощи которых обнаруживаем новые буквы. Если таких слов не находим, то считаем наше предположение ложным. Такое направление действий (буква — слово — буква — слово) продолжается до тех пор, пока не прочитывается весь текст и не исчезают сомнения в его содержании. Целесообразность этого метода зависит от того, насколько мы хорошо владеем языком, на котором написан текст, и от возможности проверки правильности подбора каждой буквы на большом количестве слов, т.е. от объема материала. Этот метод исключает возможность выражения какого-либо законченного смысла одинаковыми знаками, но на разных языках.
Работу по методу "слово-буква-слово" можно сравнить с работой художника, у которого сначала появляются общие контуры картины, затем прорабатываются детали: чем удачнее контур, тем яснее детали, причем детализация происходит не на отдельном участке картины, а по всей картине в целом. Поэтому метод "слово-буква-слово" условно можно назвать "методом художника".
Преимущество этого метода заключается в том, что, во-первых, по смыслу слов удается точно восстановить стертые буквы, во-вторых, отделить друг от друга слова в случае отсутствия интервалов между ними и, в-третьих, выявить неточности в случае неправильной перерисовки (транслитерации) текста разными исследователями (или любителями). Трудность дешифровки по этому методу возникает лишь тогда, когда встречаются незнакомые слова.
При дешифровке приведенного на рис.2.3 текста мы применяли метод "слово-буква-слово" следующим образом. Первый абзац закачивается "цифрами"
Конец предложения "цифрами"
Ниже приводится транскрипция текста, данного на рис.2.3, русскими буквами, применяемыми в современном лезгинском алфавите, и его перевод на русский язык: