Кавказский фронт Первой мировой войны

Главные усилия защиты, пишет Энгельс, должны быть «направлены против обходящих колонн, каждая из которыхможет, в свою очередь, оказаться обойденной и попасть в то самое беспомощное положение, в которое она собиралась поставить обороняющуюся сторону».

В целом же, сравнивая замысел турецкого командования и его контрманевры по выводу 10-го корпуса из боя с маневрами, предпринимавшимися русскими войсками по обходу турок, следует отметить широту и смелость замыслов турок. У русских же вместо смелых обходов производился маневр охвата, чувствовалось стремление к лобовому удару. Лишь на Ольтинском направлении, где действовала конница Калитина, и в районе Бардуса, в действиях колонны Габаева, наблюдается стремление выиграть бои маневрами-обходами, которые практически всегда заканчивались для русских успешно.

Обходный маневр русских на сообщения 9-го турецкого корпуса и намеченный удар группы Баратова на перевал Эшак-Мейдан подчеркивают значение в горных условиях смелых обходов, выводящих на тылы противника. Этот принцип всецело подтверждается положениями, выдвинутыми Энгельсом в указанной статье, где он отмечает важность в горных условиях маневра подвижных войск, способных окружить противника, который в горах часто стремится занять для обороны труднодоступный с фронта рубеж. В этих условиях наступающий, искусно используя мертвые пространства как подступы, наступая через малодоступные участки, принуждает обороняющегося капитулировать.

Для подвижных горных войск многие горные хребты (как это, например, имело место при обходном марше-маневре 9-го турецкого корпуса по труднодоступным зимой отрогам хребта Чахир-баба) уже потеряли значение непреодолимых преград.

Резко оттеняя это обстоятельство, Энгельс приводит в упо

мянутой статье мысль, высказанную Наполеоном о горной войне: «Где может пройти козел, там может пройти человек, где пройдет человек, пройдет батальон, а где батальон, там армия».

Такая возможность, допускающая обход неприятеля с фланга, всегда является слабым местом оборонительной позиции в горах, атаковать которую с фронта было бы иногда явным безумием.

«Охрана всех путей, но которым можно обойти оборонительные позиции, означала бы для обороняющейся стороны такое распыление сил, что поражение было бы неминуемо. В лучшем случае эти пути можно только держать под наблюдением, и отражение обхода должно зависеть от правильного использования резервов и от сообразительности и быстроты командиров отдельных частей. Все же если из трех или четырех обходящих колонн всего лишь одна добьется успеха, то обороняющаяся сторона попадет в такое же трудное положение, как и в случае успеха всех колонн» (Энгельс).

Вместестем протекшиебои в период Сарыкамышской операции особенно резко подчеркнули, что в горной войне наступление имеет громадные преимущества перед обороной.

Кроме того, данная операция, протекшая на обширном горном театре, насыщенном малым количеством войск, выявила необходимость учета всех направлений — особенно кажущихся труднодоступными (например, Батумского и Бардусского), которыми активный наступающий, особенно имеющий специальные горные войска, может воспользоваться для обхода. Для прикрытия этих направлений, как показали бои в начале операции в районе Бардуса, должны быть назначены отряды достаточной силы с быстродействующими средствами связи под командой хорошо подготовленных и инициативных горных командиров.

Для противодействия турецкому обходу русские, несмотря на большие колебания Мышлаевского и Берхмана, сумели планомерно оттянуть главные силы Сарыкамышского отряда и провести активную оборону на заблаговременно подготовленных горных рубежах — не уделяя, однако, в начале операции должного внимания своему правому флангу, упиравшемуся в горный массив Чахир-баба.

Вместе с тем эта же операция отметила способность продолжительного сопротивления в горах сравнительно слабых

сил, ведущих активную оборону — например, Ольтинского отряда, действовавшего в районе Ольты, и отряда Букретова (впоследствии Пржевальского), действовавшего в районе Сарыкамыша.

В этом отношении Клаузевиц указывает, что «ничтожный отряд, прикрытый с фронта крутым скатом, а справа и слева ущельями», приобретает большую силу. Далее, развивая эту мысль, Клаузевиц отмечает:

«Не подлежит сомнению, что небольшой отряд, удачно выбравший позицию в горах, приобретает необычайную силу. Небольшая часть, которую на равнине легко прогнали бы несколько эскадронов кавалерии и которая сочла бы себя счастливой, если поспешным отступлением ей удалось бы спастись от разгрома и плена, в горах имеет возможность с известной, мы сказали бы, с тактической наглостью, выступить на глазах целой неприятельской армии и потребовать от последней, чтобы ей, небольшой кучке, был оказан почет по-военному — методическим наступлением, обходом и пр.»¹