Кавказский рубеж. На границе с Тьмутараканью

Многие годы это сообщение средневекового армянского автора оставалось далеко за пределами ноля зрения исследователей, изучавших славян и начало Руси. Что ж, как отмечал ещё Козьма Фаддеич Прутков, специалист подобен флюсу — полнота его одностороння; иногда полезен бывает свежий взгляд дилетанта, способный придать новое направление поискам специалистов, если только те окажутся способны обратить и свои взоры в этом направлении. В 1928 году Н. Я. Марр, исследователь крайне, не говоря худого слова, своеобразный, место которого в науке, в общем-то, целиком и полностью определялось тем, как умело подстраивал он свои умопостроения под «линию партии», сделал наблюдение, которое одно, невзирая на все его, балансировавшее иногда на грани шарлатанства, чудачества, способно обессмертить его имя. Он сопоставим предание, сообщаемое Зенобием Глакком, с… преданием «Повести временных лет» об основании Киева. Куар напомнил ему Кия, Мелтей — Щека[21], Хорив (в некоторых списках летописи звавшийся Хоревом) — Хореана. Земля Палуни, в которой жили и обустраивались братья Куар, Мелтей и Хореан, явственно напоминала землю полян, где княжил Кий с братьями. Даже упоминание сразу за рассказом об основании Куара «множества деревьев» и богатых охотничьих угодий нашло полнейшее, едва не дословное подобие в сообщаемом русским летописцем предании: «И сотвориша град во имя брата своего старейшего и нарекоша имя ему — Кыев. И бяше около града лес и бор велик, и бяху ловища зверь». Наблюдение Н. Я. Марра подхватил и развил Борис Александрович Рыбаков, обратив внимание на то, что даже порядок повествования в двух преданиях одинаков: сперва перечисляются отдельные поселения братьев (в нашей летописи это горы будущего Киева, Щековица, до сих пор носящая это имя, и до сих пор не определённая исследователями Хоривица). Затем говорится об основании ими одного города. И, наконец — о лесе под стенами молодого поселения и охотничьих угодьях в этом лесу.

А я, пожалуй, добавлю ещё одно сходство: в летописях, восходящих к новгородской традиции, сразу за рассказом об основании града, лесе и «ловищах» под ним замечается: «были же они язычниками и приносили жертвы озёрам, колодцам и растениям, как и другие язычники». В других списках и того хлеще: «бяху же невернии и многое тщание имуще к идолом». Конечно, можно списать эти замечания на желание новгородцев уязвить надменных киевлян — не зря же киевский летописец на том месте, где его новгородские коллеги сообщали не без злорадства об «идолопоклонническом» усердии основателей «матери городов русских», словно бы с обидой за предков, вместо этого заявляет: «бяху те мужи мудры и смыслены, и нарицахуся поляне». Что желание уязвить киевлян у новгородских летописателей было — тут спора нет, недаром же они «превратили» Кия с братьями и сестрой в изгнанных (чуть ли даже не во времена Олега Вещего) их, новгородцев, пращурами разбойников[22]. Но есть одна «мелочь», с одной стороны сокрушающая попытки новгородцев предельно «омолодить» столицу Руси, с другой — не дающая воспринять упоминание об почитании братьями языческих кумиров как просто очередную шпильку в новгородско-киевском соперничестве. А именно — как раз на этом месте, после рассказа о густых лесах и местах для охоты, Зенобий Глакк говорит… о поставленных братьями идолах.

Тут уж никак не отделаешься разговором о случайных созвучиях или совпадениях. Помилуйте — имена двух из трёх братьев (по звучанию, по смыслу — и третьего), название земли и основанного ими города, наконец, содержание и последовательность четырёх частей сказания (об отдельном житье братьев, основании ими города на горе, охоте в лесах и почитании идолов) — таких совпадений просто не бывает! Между тем отделаться от основателя Киева хотят нынче многие. Одни заявляют, будто Кий с братьям — книжная выдумка, плод умствований келейника-летописца, а само имя его происходит от названия Киева. По логике, с позволения сказать, этих людей, имя Юрий происходив от названия города Юрьева — нынешнего Тарту? Но сейчас, с лёгкой руки украинского эмигранта Омельяна Прицака, многие увлеклись идеей, будто название Киева… хазарского происхождения! Араб аль Масуди, упомянул командующего мусульманскими войсками Хазарского каганата (дело было в X веке) в чине вазира, а по имени Ахмад бен Куйя, то есть сын Куйи. Некоторым учёным тут же всё стало ясно — вот папа-то этого хазарина, этот самый, извиняюсь, Куйя, и основал Киев!