Кавказский след

— Я… не знаю, — простонал парень. Безобидные, говорит, сведения? Как для кого? Господин Хвостов не раз предупреждал о необходимости строгого сохранения коммерческой тайны. — Поймите, перед вами — ничего не знающий рядовой консультант, не больше… А двести долларов я обязательно верну, не сомневайтесь…

Контрразведчик меньше всего беспокоился по поводу «долга» — он пропустил мимо ушей клятвенное обещание несостоятельного «кредитора».

— Кто знает? — Вертелов клещем вцепился в несчастного клерка. — У вас, Вадим Игоревич, наверняка есть осведомленные друзья или подруги. Клянусь, задание — единственное, больше никто вас беспокоить не станет.

— Может быть… Мария Федоровна, — вспомнил клерк засушенную дамочку и попытался использовать ее в виде этакого щита. — Кажется, она ведает…

Вертелов терпеть не мог иметь дело с женщинами — слишком болтливы и доверчивы. Исключение, по его мнению, только женский персонал ФСБ.

— А знающих мужиков нет?

— Как же, как же, — заторопился Вадим. Сейчас ему страшно захотелось любыми способами отделаться от приставучего мента. Если даже придется подставить весь мужской персонал банка. — Олег Леонидович в курсе…

— Вот завтра и побеседуйте с этим самым Олегом Леонидовичем. Только не вздумайте упоминать ни о нашем теперяшнем разговоре, ни о данной вами расписке-подписке… Надеюсь, вы — достаточно здравомыслящий человек, чтобы не подставляться под серьезные неприятности…

Вертелов многозначительно положил ладонь на внутренний карман куртки, из которого недавно выпорхнула злополучная расписка. Заодно продемонстрировал наплечную кобуру с пистолетом. Дескать, вот тебе два варианта возможного наказания, предоставляю право выбора.

Упоминать об отсутствии вербовочной подписки, о правах человека в демократической, свободной стране Ежику уже не хотелось. Понимал, все эти права существуют только для наружнего, вернее, зарубежнего употребления. В России, главенствует второй вариант, спрятанный в кобуре под курткой наглого мента.

— Сделаю, — промямлил он и для верности более уверенно повторил. — Все сделаю!…

Наконец — Теплый Стан. Повинуясь жестам и коротким указаниям пассажира, Вертелов поворачивал то вправо, то влево, об"езжал трансформаторные подстанции, невесть для какой цели отрытые ямы.

— Остановитесь. Вот — мой дом.

— Ничего не скажешь, красавец. Итак, слушайте меня внимательно. Завтра в одинадцать вечера я буду ожидать вон на том пустыре. Собака имеется? — клерк безвольно качнул лохматой головой: да, есть. — Вот и выведете ее на вечернюю прогулку. Думаю, вам отведено достаточное время для того, чтобы пообщаться с Олегом Леонидовичем либо с Марией Федоровной. Еще раз повторю, что необходимо выяснить.

Контрразведчик медленно, с остановками, внедрил в сознание банковского клерка свои вопросы. Будто продиктовал пункты анкеты, аккуратное и полное заполнение которых избавит Ежика от обещанных неприятностей…

Двадцать минут одинадцатого Вертелов припарковал «жигуленка» к забору замороженной стройки. Замороженной — и в прямом, и в переносном смысле слова. Над смонтированным первым этажом здания надгробьем высится башенный кран, дощатый забор с оторванными досками и порванными нитями колючки огораживает «могилу», вернее, обозначает место захоронение немалых средств.

Подгоняемый резкими порывами ветра, по машине бьют колючие снежинки, смешанные с дождевыми струйками. Погода — не для прогулок и встреч. В том числе, деловых. Дай Бог, чтобы трусливый парень решил прогулять свою собаку!

Выходить из теплого салона машины, подставляться под снег с дождем не хотелось. Вертелов расстегнул куртку, поправил наплечную кобуру, попробовал — легко ли выходит из нее «макаров», и задумался. Не о болезни жены и не о подозрительных уличных развлечений малолетнего сына — сознание работало, перебирая бусинки добытых и осмысленных фактов.

Итак, что есть в наличии?

Первая бусинка, отделанная и отполированная, — показания начальника аэродромного контрольно-пропускного пункта — КПП. Старший прапорщик оказался самым настоящим кладом — сразу понял, что от него требует сотрудник Федеральной Службы безопасности.

Да, он получил приказание начальника штаба части пропустить на территорию аэродрома черную «волгу» с тремя пассажирами. Машина не подъехала к самолету, подготовленному к вылету — остановилась метрах в ста от него. После взлета «волга» притормозила неподалеку от КПП, к ней подошел подполковник, его встретил вышедший из машины тощий мужик в очках. О чем они беседовали старший прапорщик не слышал.

Вторая «бусинка» — допрос задержанного начальника штаба. Тот признался в получении взятки, сразу задрал над головой шкодливые лапки. Неохотно назвал фамилии банкиров.

Третяя «бусинка» — признание полумертвого бортмеханика сбитого кавказскими боевиками транспортника. Самолет перевозил один грузовик с детским питанием и подарками, предназначенными для десантников.

Отработанные «бусинки», вроде, все. Теперь — выводы и версии.