292
Список частям войск гвардии, армии и отдельных корпусов, выписывающим «Военный сборник» в 1863 г. // Военный сборник. 1863. Т. 33. С. 1–4.293
Русская периодическая печать (1702–1894): Справочник. М., 1959. С. 341.294
Об историографии деятельности И.Д. Попко см.:295
296
Государственный архив Ставропольского края (далее – ГАСК). Ф. 377. Оп. 1. Д. 28. Л. 27.297
Воспоминания генерал-фельдмаршала графа Дмитрия Алексеевича Милютина. 1860–1862. С. 481.298
299
Не исключено, что И.И. Краснов (или кто-либо из его семьи) использовал также и псевдоним Гандвих. Дело в том, что он был женат на дочери генерал-майора К.К. фон Гантвиха Александре Карловне.300
ГАСК. Ф. 377. Оп. 1. Д. 7. Л. 187.301
Поводом для постановки такого вопроса стало не только то обстоятельство, что А.П. Чеботарев сам являлся автором «Обзора иррегулярных войск в Российской империи», о котором мы уже упомянули выше, но и зафиксированное нами участие Чеботарева в деле с «заказной» публикацией полковника П.А. Кузмина в «Русском вестнике» в 1864 году, посвященной земельному вопросу на Дону и вызвавшей определенный общественный резонанс (см.:302
Воспоминания донского казака // Военный сборник. 1884. Т. 155. № 2. С. 323.303
Д.А. Милютин так писал о Веригине: «Хотя сам он был высокого мнения о себе, но в действительности не отличался ни особенными способностями, ни обширным умственным кругозором и мало имел значения в глазах министра» (см.: Воспоминания генерал-фельдмар-шала графа Дмитрия Алексеевича Милютина. 1860–1862. С. 26).304
Среди этих лиц находились в том числе А.И. Веригин и А.Д. Крылов (см.: РГВИА. Ф. 203. Оп. 1. Д. 35. Л. 40).305
РГВИА. Ф. 203. Оп. 1. Д. 35. Л. 43–43 об.306
Там же.307
Там же. Л. 48–49.308
Воспоминания генерал-фельдмаршала графа Дмитрия Алексеевича Милютина. 1860–1862. С. 97, 145.309
Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (далее – ОР рГб). Ф. 169. Карт. 64. Ед. хр. 76. Л. 3.310
Там же. Л. 3–3 об.311
Столетие Военного министерства 1802–1902. Главное управление казачьих войск. С. 783.312
Далее В.А. Инсарский записал следующее: «Наконец сообразно этому самую территорию разделить на две области: Терскую и Кубанскую, в состав которых должен войти по принадлежности как самый Ставрополь, так и все города Ставропольской губернии. По слиянию в образованных таким образом областях элементов военного и гражданского, составить для управления ими соответственные уставы и т. д. В этих главных чертах, я помню, что не было забыто и то положение, в какие мундиры, т. е. какой формы и какого цвета следует дать Терскому и Кубанскому войскам. Все это сочинение улеглось менее чем на одном листе почтовой бумаги, и, когда оно было кончено, князь сказал мне: „Прочитайте-ка его“. Выслушав мое чтение, князь Барятинский добавил: „Прекрасно! Я отдам листок Д.А. Милютину“»313
А.К. Ленивов датирует состоявшийся разговор между Инсарским и Барятинским 1856 г. (см.:314
Официальное объяснение образования двух войск находится в высочайшем рескрипте от 21 июня 1862 года и звучит следующим образом: «Дабы увековечить доблестные подвиги их на реках Кубани и Тереке, а также соображаясь с новым разделением Кавказского края, я признал за благо образовать из черноморских и линейных казаков два казачьих войска Кубанское и Терское по названиям рек, прославленных вековыми их подвигами» (Столетие Военного министерства 1802–1902. Главное управление казачьих войск. С. 372).315