Казачество. История вольной Руси

Или такой пример. На русских, оставшихся в «ближнем зарубежье», наше правительство давно махнуло рукой, ими никогда не интересуются никакие «правозащитники», да и большинство этих людей, отданных под власть инородцев, стараются хоть как-то приспособиться и вести себя тише воды, ниже травы — стену не прошибешь. А вот казак С.И. Бритвин из Усть-Каменогорска, отошедшего к Казахстану, не сдается. Сколько раз его избивали националисты, сколько раз штрафовали и арестовывали местные власти, а он все равно не сгибается и продолжает бороться за права даже тех русских, кто сам предпочел забыть о своих правах. И казаки таких оценивают по-своему, говорят — «настоящий казак», «поступил по-казачьи».

И вот еще любопытный феномен. Казаков каким-то образом тянет друг к другу, они четко выделяют своих, даже не будучи знакомыми. Атаман Московского Казачьего округа Ю.И. Рыжов сказал об этом: «Казаки — как капельки ртути. Все время сливаются вместе». А полковник А.И. Елесин пишет, как о чем-то само собой разумеющемся: «Мы же сами распознаем, кто казак, а кто нет — достаточно быстро» [50]. Необъяснимо? Но это факт. Как видим, особые стереотипы мышления и поведения не только существуют, но оказываются очень устойчивыми, раз из далекого прошлого дожили до наших дней. Что подтверждает вывод: казачество — не сборище земляков, не клуб по интересам, а субэтнос. Мало того, этот субэтнос сам состоит из ряда субэтносов — казаков донских, кубанских, терских, уральских и др., отличающихся друг от друга рядом особенностей. Но и они, в свою очередь, состоят из более мелких субэтносов — верхнедонских и нижнедонских, черноморцев и линейцев и т. п. Противоречия тут нет. Молекула — единое целое, но состоит из атомов, атомы из элементарных частиц и т. д. И, кстати, чем сложнее система, тем более жизнеспособной она оказывается! (А терминов «ниже» субэтноса современная наука этнологии, находящаяся в зачаточном состоянии, попросту не знает).

Относительно того, кто и с какой целью пропагандирует идеи «отдельной казачьей нации», ранее уже говорилось. И в ходе работы над книгой мне доводилось получать письма и наказы казаков, требующих «дать достойный отпор проискам ЦРУ». Тем не менее, все не так просто. И процесс «этнизации» казаков в наши дни действительно имеет место. Причем не только и не столько в результате «происков ЦРУ», сколько под влиянием других факторов. Один из них — политика правительства, направленная на защиту и обеспечение национальных, культурных, территориальных прав всех народов России, кроме… русского. Отсюда и реакция: «Раз так, то и мы — отдельный народ».

Второй фактор — начавшееся разрушение великорусского народа. Казачество бережно сохранило не только свою систему ценностей и традиций, но и общерусских! Сохраняет не только свою специфическую, но и общерусскую (и советскую) культуру. В то время как в русском народе (особенно в крупных городах) идет стирание национального и усиленная космополитизация. Включите-ка телевизор и «попрыгайте» по каналам. Где вы там найдете хоть что-то русское? Да и русских увидите немного. Разве что «обрусевших» в два этапа — сперва путем смены фамилий, а потом упразднением графы национальности. Под влиянием информационных потоков меняется и психология тех, кто их воспринимает. И казаки ощущают все более отчетливую разницу между собой и такими вот «осовремененными». Не обязательно «новыми русскими», а и «золотой» молодежью, бездуховными потребителями, зомбированными «американизирующимися» обывателями.

Да и как не возникнуть и не углубляться разнице, если изрядная доля русских уже избегает называть себя русскими, считая это чуть ли не «экстремизмом»? Ограничивает для себя «отечество» пределами дачи? Если слово «честь» встречает недоумение, само понятие «службы» вызывает отвращение, а жизненные ценности воспринимаются только в денежном (ну и еще в сексуальном) эквиваленте? В то время как у казаков Вера, Отечество, честь, товарищество по-прежнему остаются высшими ценностями. Казаков никто не понуждает — а они сами, добровольно становятся в строй, приносят присягу, подчиняются атаманам. Их никто не финансирует, а они тратят собственные деньги на издание и распространение литературы, на проведение своих мероприятий… И казаки волей-неволей чувствуют себя «другими» — не такими, как многие из окружающих. Впрочем, когда тенденции «этнизации» вступают в противоречие с традициями патриотизма, побеждает второе.