Казачий дух

Громко скрипнула входная дверь, на крыльцо вышел боевик в российском камуфляже, по уши заросший бородой с усами. На голове у него был черный берет, а грудь украшал треугольник тельняшки, но не с бледно-голубыми полосами, как у десантников, а с темно-синими, морскими. За ним, затравленно озираясь по сторонам, показались два горца в папахах. Скорее всего, это были полевые командиры средней руки. Радуев с Масхадовым и с арабом Абу аль Валидом, не рискнули выйти на встречу с обыкновенными солдатами, они рассчитывали на то, что в плен их будет брать сам российский президент. Об этом говорили их лица на экранах телевизоров с заносчивым на них выражением. Между тем, Басаев спустился по ступенькам на землю и, отойдя от дома с десяток шагов, расставил ноги напротив своих противников: — Рад видеть дорогих гостей, — натянуто заулыбался он, одновременно протыкая собеседников черными глазами насквозь. — Прошу извинить, но к себе я вас не приглашаю, в доме не убрано. — Нам как-то без разницы, Шамиль, где проводить с тобой переговоры, — положил ладони на ствольную коробку автомата десантник. — И давай без восточных премудростей, тянуть резину я тебе не советую.

— Майор, что ты хочешь этим сказать? — чуть отстранился назад террорист.

— Только одно, что пришла пора сдаваться. Твоя песенка уже спета.

Главарь боевиков прищурился, он понял, что офицеры в форме российской армии шутить не намерены, они пришли брать его в плен: — У русских есть поговорка, не говори гоп, пока не перепрыгнешь, — Шамиль кивнул на окна дома. — Хочу вас предупредить, что мы находимся под прицелом моих джигитов. В случае чего, первая пуля достанется мне, остальные вам. — Это ты точно рассчитал, твои абреки тебя не пощадят. А за наши жизни можешь не беспокоиться, они у нас под крепкой защитой, — ухмыльнулся десантник. — Мы не настаиваем на том, чтобы вы сложили оружие прямо сейчас, можете драться до последнего. Но если вы откажетесь от плена и останетесь после этого живы, то вы сами придете туда, куда вам укажут. — Этого не будет никогда! — вздернул подбородок Басаев. — Лучше смерть, чем вонючие камеры гяуров. Капитан, молча внимавший диалогу, сплюнул себе под ноги и уперся тяжелым взглядом в террориста: — У вас даже вонючих камер нет, одни сточные канавы, — с презрением произнес он. — Шамиль, есть еще одна поговорка — бабушка надвое сказала. Утром ты хотел нас расстрелять, а мы до сих пор живы и здоровы. Все шестеро узников, которых ты заточил в свою помойную яму. — Нет, дорогой, и на старуху бывает проруха, — похмыкал в усы террорист. — Не получилось в это раз, получится в другой, у вас еще все впереди. — У тебя тоже. — Но я надеюсь избежать праведного гнева русского народа, который уважает меня и понимает, что я перед ним ни в чем не виноват. Если бы ваши денежные мешки с псами-генералами не трогали чеченцев, мы бы не ходили на Буденновск и на Первомайское, а спокойно жили бы своей жизнью.

— О каком спокойствии может идти речь, когда вся республика превратилась в бандитскую! — не выдержал капитан откровенной лжи. — Вы как те татаро-монголы затрахали своими набегами и грабежами все населенные пункты, пограничные с вами.

— Это ответная реакция на то, что мы долгое время были у вас под пятой, и на притеснения со стороны русских. У нас есть нефть, газ, другие природные ресурсы. Чеченцы навели бы порядок у себя в республике, за несколько лет Ичкерия превратилась бы во второй Кувейт.

— Басаев, ты неграмотный человек, какая нефть? У вас ее несколько миллионов тонн, столько Россия добывает за одну неделю. Так-же и с другими ископаемыми.

— А кто это сумел подсчитать, когда природные ресурсы находятся глубоко под землей? Капитан сунул платок в карман и с сожалением посмотрел на собеседника, разговаривать с этим человеком больше было не о чем. Майор подергал правой щекой и погладил автомат вдоль крышки ствольной коробки, этим движением он словно хотел себя успокоить. Затем прищурился на главаря боевиков и жестко спросил:

— Ты выбросил белый флаг, Басаев, о чем ты хотел с нами потолковать? Горец обернулся на своих спутников, молча стоявших за его спиной, и переступил с ноги на ногу. Видно было, что он заранее приготовился к этой встрече:

— Я предлагаю вам компромисс. Вы уходите из аула, а мы прекращаем боевые действия на всей территории Чечни, — с растяжкой начал он. — Я клянусь, что сдержу свое слово.

Капитан покривил губы в презрительной усмешке:

— Цену твоему слову мы уже знаем, — процедил он сквозь зубы. — Короче, Шамиль, тебе уже намекнули не тянуть резину. Складывай оружие и объявляй своим подчиненным полный аврал. Иначе мы вас здесь и похороним.

Главнокомандующий чеченской армией долго не мог найти ответных слов, по горлу у него забегал острый кадык. Наконец он справился с бешенством, клокотавшим в его груди: — Что вам нужно от чеченцев и кто вас сюда приглашал? — змеей прошипел он. — Это наша земля и мы защищаем ее от оккупантов.