В результате обсуждений решили рекомендовать использовать уголь для готовки везде, где это позволяют условия. Всех, кто будет его покупать, решено было предупреждать об опасности угорания.
Уже тогда его посетила мысль, что с использованием угля он поспешил - пока нет дешёвых чугунных деталей для печей, не стоило вообще поднимать этот вопрос. Но более важные проблемы отвлекли "великого реформатора" от угольного вопроса. Себе он печи перестроил, к великому неудовольствию джур, дым от угля им категорически не нравился, и еду они бы предпочли готовить на дровах. Увы, вопрос-то поднял, добился его рассмотрения и частичного внедрения в жизнь, а вот проконтролировать использование угля хотя бы в Азове не удосужился.
* * *
- Я кого-нибудь из вас, или погибших, покупать и палить уголь уговаривал?
- Нет, - ответив Ефремов, ткнул локтем поддых куренному, было раскрывшему рот для ответа. - Однако нам сказали, что использование этого сатанинского камня - твоя придумка.
- Это кто же обыкновенный горючий камень сатанинским объявил?
- Так горит же, как и серой, бывает, чуток пованивает. А главное - люди от него гибнут.
- Насчёт запаха серы... первый раз слышу. У меня в доме им печи каждый день топят, нету такого. Впрочем... в порохе-то сера уж точно есть, и людей он ещё как убивать может, ты его тоже сатанинским зельем считаешь?
- Причём здесь порох?!
- Причём здесь я?
- Но люди-то погибли!
- Царство им небесное! - перекрестился (троеперстно) Аркадий.
- Царство небесное! - дружно двумя перстами перекрестились его собеседники. До Никона и его злосчастных реформ никого эта разница в сотворении креста не смущала.
- Родичам погибших-то надо бы виру выплатить, - прервал короткое молчание Жученков, до этого молчавший. - Обычай у нас, стало быть, таков.
- Дык, я ж разве против? - удивился Москаль-чародей. - Кто у вас там уголь разжигал, пускай и платит.
- А ты, значит, здеся ни при чём?! - выпалил куренной Порох. - Не ты, стало быть, сию сатанинскую прелесть на свет божий вытащил?!
- Прелесть? - Аркадий невольно схватился за свою куцую бородёнку. - Уж не знаю, в чём там прелесть, только ничего сатанинского, повторяю, в угле нету. И из земли его точно не я доставал, а рабы.
- Ещё скажи, что не ты выдумал его добрым людям заместо дров подсовывать! - опять вступил в беседу есаул.
- Я. Только кто ж виноват, если человек ножом заместо свиного бока по пальцам себе чикнет? Так и с углём. Всех предупредили, что горит он жарче дров, да имеет опасные свойства. Ежели кто забыл, ему самому и перед Богом ответ держать.
- Да я тебя!.. - заорал рыжий, вскакивая и хватаясь за саблю, отталкивая при этом атамана. И как полагается клоуну, тут же поймал оглушительную плюху от Ефремова, перелетев через лавку назад. Наверно, плюха была не только громкой, но по-настоящему тяжёлой, потому что встать сразу он не смог, а завозился на спине, как перевёрнутый жук.
- Просим прощения, мы чичас вернёмси, - коротко кивнул до того неизменно гордо поднятой головой атаман. Они с есаулом сноровисто выскользнули из-за стола, подхватили с пола куренного и вытащили во двор. Причём именно вытащили, не дав себе труда поставить на ноги, так что не пришедший в себя казак забавно дрыгал ногами, видимо, не успев прийти толком в сознание.