Казаки на персидском фронте (1915–1918)

Развевались красные флаги на домах, казармах, бараках, палатках.

Они реяли на высоких мачтах пароходов, играли с ветром на столбах деревянных пристаней, на шестах прибитых к фургонам и на макушках остроконечных палаток. Всюду, где был человек, было красное знамя.

Это был не тот солдат, что пришел год или два тому назад в Персию. Это были уже не те люди, что три года в грязно-зеленом тряпье были обезличены среди унылых серых гор и городов Персии.

Они теперь стали беспокойными, яркими, красными. Их озарило красное знамя. Они дышали красным воздухом, говорили красные слова и смеялись красным смехом.

Над морем с севера поднялись облака. Вечерело.

Огромные пушистые клубы облаков розовели снизу. Заходящее солнце окрасило их брызгами лучей своих, а потом весь север неба запылал.

Огонь шел оттуда, где была Россия, родина. Красные знамена казались кровавыми.

* * *

Корпус ушел, а Бичерахов с партизанами остался в Персии. Уже закрылся корпусный исполнительный комитет, упразднил себя комиссар корпуса, а Баратов уехал в Багдад, погостить к англичанам. Бичерахов энергично собирал остатки корпусного имущества и стягивал его в Казвин и Энзели.

Персидский фронт мировой войны перестал существовать.

Начиналась «бичераховщина».

Глава партизан преобразился. Непонятным задуманным планам соответствовала манера вождя, великодержавный тон, военные приготовления. Бичерахов что-то задумал, но что?

Он говорил:

– Я только стремлюсь довести казаков до дому, на Терек.

Хитро улыбался.

Утверждали:

– Бичерахов с отрядом отныне – авангард английских войск, стремящихся в Баку, в Закавказье.

В Энзели уже хлопочет о чем-то осторожный Альхави. Он служит новому господину. В Казвине – большой штаб, новые люди.

Кучик-хан был отлично осведомлен. Он знал, что Бичерахов ведет англичан. В Керманшахе и Хамадане уже появились первые ласточки – щеголеватые серо-зеленые «форды». Небольшие отряды индусов прибывали в Персию. Наступил июнь.

В горах Менджиля и ущельях Рудбара засели «лесные братья» Кучик-хана. Они укрепили горный проход – рыли окопы, расставили пулеметы и пушки.

Говорили:

– Это действуют опять немцы и турки. Они недаром тратят деньги. Кавказ займут турки, а в Баку скоро будет штаб немецких оккупационных войск. Оттого англичане так спешат в Баку и Петровск.

– Эх, эх, да ведь это все из-за русской нефти!

– Что Вы? Оставьте. Война продолжается.

«Лесные братья» поклялись не пропускать англичан. Будет бой с Бичераховым. Отряд разобьют. Как горных курочек, перестреляют казаков кучик-хановцы. Плачет ветер у Менджиля, шумит Сефид-Руд, а гулкое эхо кровавого боя сотрясает горы.

– Казаки, домой! На Кубань и Терек!

Свистом пуль, горячим дыханием огня, ударами стали казаки пробили громаду гор. Дорогу оросили кровью. Напрасно клялись «лесные братья». Кони казаков прошли по их трупам. Английский радиотелеграф принимал:

– Дорога свободна.

* * *

В Баку и Петровске Бичерахов набирал войска. Он щедро платил английским золотом. Его отряд превратился в тридцатитысячную армию, опираясь на тыл – прибрежную полосу Каспийского моря от Энзели до Ленкорани. Бичерахов провозгласил себя главнокомандующим Кавказским фронтом и дрался на два фронта – на внешнем с турками, на внутреннем с войсками Советской России. Он заявил:

– Брест-Литовского мира не признаю, продолжаю войну.

Он дружил с англичанами, опирался на бакинскую «демократию» и боролся с «внутренними врагами».

Казалось – мечты сбылись. Войсковой старшина стал генералом, партизан – главнокомандующим. У его ног – богатейший город, в его распоряжении Каспийский флот, в его руках груды золота. Он щедр… раздает деньги, чины, ордена.

Калиф на час!

Узкая лента дороги от Багдада до Энзели опять оживлена. Вместо черных «фордов» – серые. Колониальные войска англичан шумят на базарах Керманшаха, Хамадана, Казвина и Энзели. Серые автомобили подвозят цветные войска. Они уже наполняют шумные улицы Баку, Тифлиса и Батума. Персия занята. Закавказье оккупировано. Бичерахов больше не нужен.

– Вы устали, dear general, Вам нужно отдохнуть. Вы еще нужны отечеству, а благодарная Англия никогда не забудет того, что Вы сделали, для союзного дела.

Друг Бичерахова, представитель английских войск при его отряде полковник Клаттербек приглашал Бичерахова в гости, в Англию. От полуторатысячного ядра отряда оставалось казаков триста, не больше. Партизаны были перебиты в жестоких боях.

Бичерахов уехал в Англию.

Гром Гражданской войны гремел над Россией.

* * *

Баратов возвратился из поездки в Багдад в мае восемнадцатого года. Гостил в Казвине и Тегеране. Жил в посольской даче в Заргенде у Эттера. Автомобиль Баратова ревел на улицах Тегерана – генерал имел много друзей среди персов и в сопровождении своего блестящего адъютанта В.М. Деспотули делал визиты. Часто видели Баратова вместе с командиром персидской казачьей дивизии полковником Старосельским.

По городу ползли бестолковые слухи. Говорили шепотом на ухо:

– Недаром Баратов и Старосельский вместе. Будет создана Персидская армия. Во главе с Баратовым.

– Как? Из кого? Для чего? На какие средства?