Казаки-разбойники

Яна послушно направилась на кухню, щелкнула кнопкой чайника, слушая, как возится в другом конце квартиры Никита. Он вернулся быстро, принес ей Дашины футболку и шорты, занялся чаем. Яна стояла позади него с одеждой в руках и никак не могла заставить себя уйти. Ей казалось неправильным то, как спокойно он себя ведет, но она отдавала себе отчет, что он не станет рыдать в ее присутствии. Да и без нее едва ли будет. Это же Никита, он себе такого не позволит. А значит, и Яна не должна, хотя внутри нее билась, зажатая в тиски, истерика. Ему сейчас сложнее, чем ей, и это она должна его поддерживать, а не он ее успокаивать.

Не зная, как выразить свои чувства, Яна подошла к нему сзади, осторожно обняла за талию и прижалась щекой к спине. Никита замер, даже дышать перестал, а потом медленно обернулся и тоже обнял ее, зарылся лицом в ее уже почти сухие волосы, но больше не целовал, как у реки.

По лицу потекли слезы, и Яна, как бы ни старалась, не могла их остановить. Все, что ей удавалось, это всхлипывать как можно тише, но Никита все равно услышал. Взял в ладони ее лицо, поднял к себе, заглянул в глаза.

– Не плачь, – тихо попросил он. – Она бы не хотела, чтобы мы плакали по ней.

– Если мы будем делать все, что она хотела бы, нам придется заказать оркестр на ее похороны.

Никита рассмеялся, поцеловал одну ее мокрую от слез щеку, затем другую, едва слышно прошептал:

– Я буду очень по ней скучать.

– Я тоже, – призналась Яна, заставляя себя улыбнуться. – Она была такой язвой, но так много мне дала.

Яна поймала его губы своими, чтобы больше уже не отпускать. Этот поцелуй не был у них первым, но только сейчас наконец показался правильным. Теперь не только дар у них был общим, но и дыхание, сердцебиение, мысли, чувства – все было одно на двоих. Словно две половинки пазла наконец сложились так, как надо.

Яна проснулась, когда первые солнечные лучи робко заглянули в комнату через неплотно задернутые шторы, скользнули по ее лицу и задержались на ресницах. Никита все еще спал, сжимая ее в объятиях, словно даже во сне боялся отпустить, дышал ровно и глубоко, и Яна старалась не шевелиться, чтобы не нарушить его сон. Она лишь осторожно вытянула руку, погладила саднившее от кошмарного сна бедро. Ей снилось, что она царапает его гвоздем, крепко сжимает зубы, терпя мучительную боль, но продолжает калечить себя, будто делает что-то очень важное. Сон был странным со всех сторон, и, проснувшись, Яна поняла, что боится закрывать глаза снова. Вроде бы ничего такого уж страшного в этом сне не было, в отличие от предыдущих, но она, измученная кошмарами, не хотела снова в них возвращаться.

Часы показывали лишь начало шестого утра, Яна и Никита проспали всего пару часов, вставать так рано не было необходимости, но Яна решила сходить на кухню, выпить воды. Может быть, после этого ей удастся заснуть обычным сном, безо всяких кошмаров и предсказаний. Одежда, брошенная на пол, полностью высохла, поэтому Яна натянула на себя белье и футболку, не став тратить время на шорты. Она ведь только попьет и вернется обратно в постель. Возвращаться в этот разрушенный мир раньше времени желания тоже не было.

Аккуратно прикрыв за собой дверь спальни, Яна вошла на кухню и вздрогнула от неожиданности: за столом кто-то сидел. Жалюзи были открыты, кухня ярко залита красноватым солнечным светом, но Яне почему-то никак не удавалось хорошо рассмотреть незнакомца. Это походило на странный сон: она видит человека, но мозг отказывается складывать единую картинку, будто бы она смотрит отдельно на каждую часть тела. Глаза, нос, рот, подбородок – все это кажется знакомым, но… будто бы принадлежит разным людям. И даже сложно сказать, кто перед ней, мужчина или женщина.

– Вы кто? – опешив, спросила Яна.

Незнакомец растянул губы в ухмылке.

– А как ты думаешь?

Яна мотнула головой, даже за стену ухватилась, поскольку мозг не справлялся с разрозненной картинкой и голова начинала кружиться. Человек перед ней улыбнулся шире, и Яна вдруг поняла, что это Никита. Но она точно помнила, что Никита остался в постели, и пройти мимо нее никак не мог.

– Не нравится? – огорчился «Никита», и уже в следующую секунду вместо него на стуле сидела Лера.

– Пожалуйста, прекратите! – не выдержала Яна, не понимая, что происходит.

– Так тоже не пойдет? – удивленно выгнула брови «Лера», неожиданно превратившись в отца Яны.

И внезапно до нее дошло, кто перед ней.

– Вы – демон? – догадалась она.

«Папа» развел руками.

– Увы, у меня нет собственной внешности, поэтому просто скажи, кем ты хочешь меня видеть.

«Никем! – хотелось заорать ей. – Просто убирайся отсюда».

Но здравый смысл взял верх над страхом. Демон не появлялся раньше, а даже когда Яна видела его, то только в виде черных рук, ползущих по подоконнику и пытающихся ее убить. Сейчас же все было по-другому, и стоило выяснить, зачем он явился.

– Кем-то, кого я не знаю, – выпалила она, чувствуя себя персонажем глупого фильма.

– Так не бывает, – возразил демон. – Ты не можешь увидеть того, кого никогда не видела.

– Это работает только во сне.

– Кто тебе такое сказал?