Казаки в Персии 1909-1918

леть главную трудность. Наташе надо было внушить необходимость поездки в Англию, уговорить отца. Зачем? На какие средства? Открыть ей секрет?.. Нет, это значит заранее провалить все дело. Нелли — умная женщина. Рассуждает она совершенно правильно: «Если ты ей скажешь, что она должна познакомиться с твоей матерью, должна суметь понравиться ей, то, ясно, она не выдержит этого экзамена, провалится, не будет естественна. А она так прелестна в своей простоте!»

И все устроила Нелли. Сэр Вальтер предложил Наташе службу в банке. Нанес визит вахмистру, очаровал его своим ломаным русским языком (в Тифлисе работал до войны), предложил службу и ему: выезжать и холить его коня. А через три дня просил вахмистра отпустить Наташу на службу в банк. Был выдан аванс, а через месяц мать Наташи, заливаясь слезами, умоляла ничего по-русски не понимающую Нелли ни на шаг от себя не отпускать Наташу, беречь ее. Сняла со своей шеи медный крест на шелковом сером гайтанчи-ке и благословила им Наташу.

— И для чего ей этот язык? И без аглицкого живут же люди?

Вахмистр подергал ус, хотел что-то сказать, напутственное, напомнить, чтобы «оглядывалась», от Англии добра еще никто не видел, но в горле застрял какой-то комок, в носу защекотало, глазам стало горячо. Он виновато поцеловал Наташу, махнул рукой и подошел к правому пристяжному оправить шлею. Уехала.

— Вот что наделали проклятые большевики! Видимое ли дело? Казачка — подросток еще, а в Англию!.. О-ох, ироды полосатые!

Вахмистр сплюнул и пошел домой. Мать потащилась следом. Ап-роська искосо смотрела на мать.

— Счастливая Наташа — моря увидит, англичанкой будет!

По красивому лицу матери, по мелкой сетке морщин текли слезы.

— Довольно, довольно, мать!.. Все Господь Бог, Никола-угодник!..

И сам всхлыпнул.

i-С i;C

Наташа уже два месяца в Лондоне. Нелли родила дочку, и сэр Вальтер, недовольный, торопится вернуться в Персию. Чопорная леди, мать Джорджа, настаивает, чтобы сэр ехал один: она не хочет отпустить Наташу, а Наташа боится остаться одна, без Нелли. Наташа живет у матери Джорджа. Чопорная леди в разговоре с дедом Джорджа, лордом Парсистоном, называет Наташу своей дочкой. Наташа ее очаровала. Очаровали ее царственные походка и простота.

!Llbz~

— Что скажет лорд, если Джордж сделает предложение божественной Наташе?

— Лорд Парсистон только сожалеет, что вышел, миледи, в... тираж, но он бесконечно горд иметь такую внучку!

— Но она же казачка?

Тонкая ирония искрилась в глазах чопорной леди.

— Она внучка лорда адмирала Парсистона!

— А если ваш родственник, внучки отец...

— Миледи, до моей смерти, слышал, въезд иностранцам из революционной страны воспрещен...

Наташа уже двадцать семь лет в Лондоне. Джордж и Наташа самая элегантная чета в Англии...

— До чего же красивая и элегантная эта англичанка!

Это говорит французский посланник, помогая своей жене войти в автомобиль на аэродроме.

Часть четвертая

ГЕНЕРАЛ-СОТНИК

I

«iSJL

ПРЕДИСЛОВИЕ

«История конницы — история ее начальников» — это старое изречение невольно приходит на ум, когда обращаешься к биографии героя Белого дела, генерала Николая Гаврииловича Бабиева. Яркая и талантливая личность, он как бы воплотил в себе, в эпоху последних кавалерийских битв, самый дух конницы, с ее стремительными рейдами, сокрушительными атаками и такими неотъемлемыми чертами, как особая картинность, удаль и непременный «порыв, не терпящий перерыва». Тем печальнее, что судьба генерала Бабиева, как и многих белых военачальников «второго плана» — корпусного или дивизионного уровня, — в лучшем случае знакома современному читателю лишь фрагментарно и в самых общих чертах (например, по «Запискам» барона П.Н. Врангеля).

Этот пробел в значительной мере восполняется работой П.Н. Стре-лянова. В исследовании жизненного пути своего героя он впервые привлекает ряд документальных и мемуарных источников, прежде всего — воспоминания сослуживца и друга Николая Гаврииловича, полковника Ф.И. Елисеева, чья судьба и творчество сами по себе заслуживают гораздо большего внимания, чем ему уделялось до сих пор⁶⁵³. Поверяя живое, литературное изложение Елисеева архивными материалами, автор устанавливает многие ранее неизвестные факты биографии генерала Бабиева, уточняет даты и обстоятельства событий. Однако ценность его книги этим не ограничивается.

Нам не раз уже приходилось говорить и писать о необходимости возрождения по-настоящему интересной истории — жанра, напрочь утраченного в СССР и сохранявшегося лишь в эмиграции, но угасающего и там, с последними его представителями. Мертвящий дух псевдонаучного «академизма», ханжеской — и лживой (!) — «объективности», веявший со страниц советских изданий, сохраняется еще и поныне, и тем важнее каждый шаг, ведущий нас к освобождению от этого влияния.