Казаки в Персии 1909-1918

2 сотни 1-го Таманского генерала Безкровного полка ККВ;

1 сотня Туркменского конного дивизиона;

пулеметный взвод.

Мешедский (полковник Вязигин⁸⁴, командир 1-го Семиреченского генерала Колпаковского казачьего полка), усилился с 1 января 1912 года:

3 сотни 1-го Семиреченского полка с 6 пулеметами;

1 сотня 1-го Кавказского Наместника Екатеринославского генерал-фельдмаршала князя Потемкина-Таврического полка ККВ с 2 пулеметами;

1 сотня 1-го Таманского полка ККВ с 2 пулеметами;

1 батальон 18-го Туркестанского стрелкового полка;

б орудий 4-й Кубанской казачьей батареи;

конно-разведывательная команда.

В Кучанском и Барфрушском отрядах:

по 1 сотне 1-го Семиреченского полка и 1-го Таманского полка ККВ;

1 сотня Туркменского конного дивизиона;

1 батальон 13-го Туркестанского стрелкового полка;

конно-разведывательная команда, 4 пулемета.

Начальник Хоросанских отрядов на первом этапе пользовался в строевом отношении правами начальника неотдельной бригады, затем правами начальника дивизии. В декабрьском 1911 года приказе⁸⁵ генерал-майора Редько говорилось:

«...п. 2. Вверенные мне отряды введены в пределы. Хоросанской провинции Персии для защиты русско-подданных и для обеспечения вооруженной силой наших интересов, коим угрожает революционное движение, охватившее население соседнего с нами государства.

п. 3. Части отрядов в пределах Хоросанской провинции, не вмешиваясь в дела внутреннего управления страны, имеют главной обя-

занятостью защищать русских подданных, русские консульства и другие правительственные учреждения.

п. 4. <...> начальники отрядов и начальники частей войск... прибегают к силе лишь при действительной необходимости подавить оружием опасные народные волнения, но, прийдя к такому решению, должны действовать решительно, твердо, без колебаний, дабы население прониклось сразу сознанием нашей силы.

<...>

п. 19. Бест с могилой имама Ризы в Мешхеде считать неприкосновенным...

п. 20. Обращается особое внимание на поддержание правильного отношения с местным духовенством, имеющим огромное влияние на народные массы».

Нападение на русский отряд в Тавризе...

Генерал-адъютант граф Воронцов-Дашков сообщал статс-секретарю Коковцову: «Российский генеральный консул в Азербайджане указывает на факт пребывания в настоящее время в пределах Персии значительного числа русских подданных армян, грузин, татар, участвовавших в революционном движении в России, а затем скрывшихся в Персии, главным образом в Азербайджане, где они играют руководящую роль в происходящей там смуте»⁸⁶.

Взрывоопасным стало положение в Тавризском районе, где «народные массы вооружались оружием из правительственных арсеналов», разгромленных фидаями и выходцами с Кавказа, нападали на русские воинские части, обстреливали их⁸⁷.

В телеграмме Кавказского Наместника на имя начальника Генерального штаба констатировалось: «...телефонное сообщение с консульством, банком и заставой прервано, также между Тавризом и Джуль-фой... Мингрельцы и Лабинцы заняли караван-сарай, пробиваясь к Багришемалю. Число раненых и убитых значительно. Бой весьма затруднителен: приходится брать каждый дом. Стреляют разрывными пулями. Район [Тавриза], занятый фидаями, обширен. Персы, уступая натиску, в тылу снова занимают пройденные улицы... Бой рассредоточивается по всему городу...»⁸⁸

События, о которых извещал граф Воронцов-Дашков, происходили в Тавризе с 4 по 15 декабря. Стрельба шла повсюду, отряд оказался окрркен огневым кольцом. Улица, проходящая мимо караван-сарая, представляла собой узкое, хорошо обстреливаемое дефиле. Гренадеры Мингрельцы и казаки Лабинского полка, во главе с хорунжими Барановым⁸⁹ и Кофановым⁹⁰, «поднялись на крыши караван-сарая и, продвигаясь вперед, выбивали повсюду засевших персов... Враг был почти неуязвим, имел подавляющее численное превосходство. Появились лестницы, веревки и работа пошла быстрее... Персы неоднократно бросались врукопашную, теряя каждый раз по несколько человек»⁹¹.

К утру 8 декабря все участки города были заняты фидаями, одновременно открывшими огонь не только по местам расположения частей русского отряда, но и во всех пунктах, где в это время оказались наши дозоры, команды и даже отдельные люди. Дозоры подверглись безжалостному расстрелу из цитадели, из заранее приспособленных бойниц в стенах домов, столь малого размера, что невозможно было определить место нахождения стрелков. Удобные внутренние сообщения давали возможность фидаям в момент занятия нашими войсками подобных домов бесследно исчезать через соседние строения.

Артиллерийский огонь не открывался, из опасения поражения своих, находившихся в городе дозоров, и только по возвращении последних было приказано открыть огонь по цитадели, занятой восставшими.