Казаки в Персии 1909-1918

— Почему, ага?

— Механизм плохо работает... Вот, видите, орудие не поворачивается.

— А вы поверните ручку, — поднял капитан рукоять рассеивающего механизма.

Начальник арсенала слегка смутился...»²⁸.

В 1907 году на Энзелийском рейде появился русский миноносец и стал на якорь. На другие сутки был день тезоименитства Государыни Императрицы, утром командир миноносца произвел установленный салют. При первых выстрелах Энзели словно вымер. Морем в лодках и пешком жители бросились по направлению к Решту, другие укрылись в погребах.

Отгремел последний орудийный выстрел, население успокоилось и вернулось по своим домам. Комендант Энзелийских береговых укреплений эмир-туман (генерал-лейтенант по русской табели о рангах), догадавшись наконец, по какому случаю стреляли, приказал четырехорудийной батарее произвести ответный салют. Медные пушки выстрелили три раза, но затем смолкли — оказался подмоченным порох, и салют прекратили. За недосмотр командира батареи эмир-пенджа (генерал-майор) подвергли суровому наказанию: били бамбуковыми палками по пяткам...

В оборонительном плане крепостей в Персии не существовало, если не считать «укреплениями» обвалившиеся глинобитные стены бастионов и рвы Тегерана, а также разные мелкие форты для наблюдения за кочевниками.

Вместе с тем персы представляли собой материал, над которым стоило потрудиться: получив военную подготовку и воспитание, они перерождались. Доказательством являлась отличная дисциплина и стойкость Казачьей бригады, которая комплектовалась из тех же народностей, что и сарбазские войска.

Таким образом, невозможное состояние персидской армии, конечно, не могло ничем помочь шаху в установлении порядка в стране.

Кочевники

Северо-западный угол Персидского Азербайджана занимало Ма-кинское ханство, где проживало до 3 тысяч семейств курдов. Ханство пользовалось внутренней самостоятельностью, и подчинение его персидскому правительству выражалось лишь в выплате хойсхому губернатору определенной подати. Макинские курды могли выставить до 5 тысяч всадников.

Курды-шахсевены²⁹, всего до 60 тысяч человек, населяли северо-восточную часть Персидского Азербайджана. Южной границей их владений являлся высокий (до 4300 метров) хребет Савелан, с богатыми альпийскими пастбищами, восточным крылом подходящий к городу Ардебилю.

Шахсевены делились примерно на 50 родов, во главе каждого стоял бек. Мужское население было полностью вооружено и могло выставить до 12 тысяч всадников. Вожди племен считали себя независимыми, не подчинялись центральному правительству, производили набеги на персидские селения возле резиденций самих генерал-губернаторов. Самые воинственные из них, такие как Мамед-кули-хан, называвший себя Мамед-кули-Шахом, действовал много лет безнаказанно. Персид-^

ские власти ничего не могли с ним поделать и заманили в ловушку лишь через три года. 18 апреля 1912 года Российский пограничный с Персией комиссар докладывал о задержании и аресте в Астаре бежавших из Тегерана «главнейших виновников грабежей и убийств на границе» Мамед-кули-хана и девяти шахсевеиских вождей. Переданного властям предводителя персы повесили.

Должность «Российского пограничного с Персией Комиссара» была учреждена в 1898 году для решения спорных вопросов между живущими в пограничной полосе русскими и персидскими подданными и для прекращения набегов в пределы России воинственных туркмен племени иомудов.

Туркмены-иомуды населяли северо-восточную часть Персии, граничащую с Туркестанским военным округом, включающую в себя три провинции: Хоросан, Астрабад и Шахрудо-Бастам. Территорию провинций в военном отношении можно было рассматривать как один, общий для Туркестанских войск, театр военных действий — Хоросан-ский. Площадь театра занимала по параллели около 36, а по меридиану около 15 нормальных переходов. Через Хоросан проходил кратчайший путь от линии Средне-Азиатской железной дороги к столице Персии — Тегерану. Лучший путь через горные перевалы высотой до 3 тысяч метров пролегал по шоссе Асхабад—Кочан. Кочевники-туркмены с октября до апреля жили в Астрабадской провинции, остальное время — на севере, в Закаспийской области Российской империи, доходя до линии железной дороги.

«Требовалось громадное искусство, чтобы управлять этой толпой, не желающей признавать никакой власти», — доносили наши военные агенты. Российскому пограничному комиссару в урочище Гумбет-Хауз был назначен конвой в составе 140 нижних чинов, для оказания своевременной помощи конвою в Чатлы выставлялся отряд из 30 всадников Туркменского конного дивизиона и 70 казаков, в Ак-Тепе — пост в 20 казаков для связи с конвоем³⁰.

Задолго до ввода наших отрядов русский военный агент штабс-капитан Ияс докладывал в штаб Туркестанского военного округа, давая оценку предводителям кочевников — английским разведчикам: