Казан

Маленький профессор приехал на Север как представитель одного научного общества. Он треть своей жизни провел среди собак, очень любил их и прекрасно понимал. Он написал уже не одну статью об интеллекте собаки, и статьи эти привлекли к себе внимание в кругах натуралистов. Он любил и понимал собак и потому-то выкупил Казана и дога. Ему понравилось, как эти два великолепных зверя отказались убивать друг друга на потеху тремстам зрителям, пришедшим поглазеть на драку. Профессор уже задумал статью об этом эпизоде. Сэнли рассказал ему историю поимки Казана, рассказал о его дикой подруге, Серой Волчице, и профессор засыпал Мак-Тригера вопросами.

С каждым днем Казан все больше и больше удивлял своего нового хозяина. Никакая доброта и ласка не вызывали в этой собаке ответных чувств. Он ни разу не выказал желания подружиться с Мак-Джилом, но и не рычал на него, не пытался схватить за руку, даже когда представлялась такая возможность.

Очень часто в маленькую хижину профессора наведывался Сэнди Мак-Тригер. Всякий раз при его посещении Казан рвался на цепи, стараясь добраться до своего врага, и не закрывал оскаленной пасти, пока Сэнди не скрывался из виду. Только в присутствии Мак-Джила Казан успокаивался. Он словно понимал, что профессор вмешался вовремя, когда они с догом стояли друг против друга в клетке, предназначенной для кровопролития. В диком сердце Казана Мак-Джил занимал особое место. Казану не хотелось причинять вреда этому человеку. Он терпел его, но в отличие от дога не выказывал ему своего расположения. Это и удивляло Мак-Джила: ему ни разу еще не приходилось сталкиваться с собакой, которую он не мог бы заставить полюбить себя.

Мак-Джил поставил перед Казаном миску с похлебкой. И вдруг улыбка на лице профессора сменилась недоуменным взглядом: Казан ощерил пасть, свирепое рычание клокотало в его горле, шерсть вздыбилась, мускулы напряглись. Профессор невольно обернулся — за его спиной стоял незаметно подошедший Сэнди Мак-Тригер. На его грубой физиономии кривилась усмешка, когда он взглянул на Казана.

— Зря время тратите, его не приручить, — сказал Сэнди. Затем в глазах его сверкнуло любопытство, и он спросил: — Когда вы собираетесь ехать?

— С первыми морозами, — отвечал Мак-Джил. — Теперь уже скоро. В начале октября мне надо присоединиться к отряду сержанта Конроя в Фон-дю-Лаке.

— И вы думаете добираться до Фон-дю-Лака совсем один? — поинтересовался Сэнди. — Почему бы вам на взять проводника?

Маленький профессор негромко рассмеялся.

— А зачем? — сказал он. — Я проплывал по рекам Атабаски уже десяток раз и знаю этот путь не хуже Бродвея. К тому же я люблю быть один. Да и совсем не трудно плыть, течение помогает.

Повернувшись спиной к Мак-Джилу, Сэнди посмотрел на дога, и во взгляде его мелькнуло торжество.

— Собак берете с собой? — спросил он.

— Да, — ответил профессор.

Сэнди раскурил трубку и заговорил с Мак-Джилом, проявляя явное любопытство.

— Небось кучу денег стоят эти ваши путешествия? — спросил Мак-Тригер.

— Прошлый раз оно обошлось в семь тысяч долларов. В этот раз оно будет стоить пять тысяч, — ответил Мак-Джил.

— Черт возьми! — так и ахнул Сэнди. — И вы возите при себе столько денег! Не боитесь? Ведь всякое может случиться!

Маленький профессор в эту минуту смотрел в другую сторону. Беззаботность слетела с его лица, голубые глаза потемнели. Сухая усмешка скользнула по его губам, но Сэнди ее не видел. Профессор обернулся к нему.

— Я очень чутко сплю, — сказал Мак-Джил. — Ночью даже легкие шаги могут меня разбудить. Я просыпаюсь от человеческого дыхания, если знаю, что мне надо быть начеку. И к тому же… — Он вынул из кармана револьвер. — Я неплохо умею пользоваться вот этим. — Он показал на сучок в стене хижины: — Полюбуйтесь.

Пять раз подряд он выстрелил с двадцати шагов. Мак-Тригер подошел к стене, посмотрел и даже рот разинул от удивления: на месте сучка была всего одна дырка.

— Да, недурно, — усмехнулся он. — Немногие так справляются даже с ружьем.

Когда Сэнди ушел, Мак-Джил проводил его подозрительным взглядом, а на губах его блуждала улыбка. Потом он обернулся к Казану.

— Думаю, что ты составил о нем правильное мнение, старина, — сказал он посмеиваясь. — Тебе явно не терпится добраться до его горла, и мне трудно осуждать тебя. Как знать…

Он засунул руки глубоко в карманы и пошел в хижину. Казан уткнул голову в передние лапы и лежал тихо, широко открыв глаза. Близился вечер. Было уже начало сентября, и по ночам особенно чувствовалось холодное дыхание осени. Казан наблюдал за последними лучами солнца. Темнота наступала сразу, а в темноте Казан особенно остро испытывал тоску по свободе. Во тьме он с остервенением глодал свою стальную цепь. Когда дог уже засыпал, Казан смотрел на луну и звезды и прислушивался, не зовет ли его Серая Волчица.