Казань

– «Конечно можно!»» – ответил он, вызвав сначала лёгкое удивление с её стороны своим именем, а потом и радость от намечающегося.

Они распрощались, и Платон, радостный от задуманной им хохмы, поглядывая искоса на Марину, не сводящую с него своих восхищённых, словно всё разрешающих, зелёных огоньков, пошёл на выход.

Он сел в трамвай и довольно долго ехал к улице Айдарова, с интересом глядя в окно и записывая в свой блокнот очередные строчки:

Все дела закончил я
К вечеру, не быстро.
И к сестре поехал я,
Не беря таксиста…

Да, управившись с делами,

Можно съездить и к сестре.
Лучший способ – на трамвае:
Видишь город весь в окне!..

На трамвае еду я,

И гляжу в оконце,
На Казань кругом глядя,
Сидя против Солнца.

Это значит еду я

К северу из центра,
На Казань в окно глядя
Прям из эпицентра…

Казанский цирк – слетавшая тарелка,

Здесь приземлилась плавно у реки.
Он куполом своим закрыл полверха.
Его платформы очень велики.

Тут парк разбит при молодёжном доме.

Его холмы в осенней красоте.
Стоит дворец «Итиль» в ледовом плене.
И Кремль стоит стеною, в белизне…

Кремль остроглавый за каменной стеной.

Маковки с крестами стоят одна к одной.
А дальше смотришь, как везде.
Пою я гимн вот этой красоте!

Казанский Кремль на холме
Белеет величавый.
Как будто всадники в седле:
Все в шлемах остроглавых.

Река Казанка под мостом
Мелеет неустанно.
Всё это скажется потом.
Мы рушим беспрестанно.

Укор сей людям и стране.

И это нетерпимо.
Иначе быть большой беде.
Так жить невыносимо:

В Чебоксарах закрыли,

А в Самаре спустили.
Вот Вам и результат!

Глава 3. Сестра

Но вот и долгожданная улица Айдарова.

Вскоре были найдены и дом и квартира. Сестра встретила его радушно.

Но вместе с ней в квартире оказалась и молодая интересная женщина, видимо подруга из местного населения.

Платона поразила её необыкновенная мягкость, женственность и какая-то ласковая ватность. Его сразу потянуло к ней, но сестра быстро вмешалась, выпроваживая её, до этого томно и призывно полулежащую на диване.

– «Приятная у тебя подруга!» – кивая головой на захлопнувшуюся дверь, подытожил Платон.

– «Ну и кобель ты, Платошка-картошка!» – ласково, по-дружески, ответила Тамара, явно вспомнив их отношения из далёкого детства.

– «Да, нет! Я просто говорю, что вижу!».

– «Да! Ты прав. Она такая, наша Венерочка!».

– «Её, что? Действительно Венерой зовут?!».

– «Да! А что тут такого?! Тебя же зовут Платоном?!».

– «Нет! Ничего! Просто очень женственна!».

– «Ну, хватит! Знаток женщин! Рассказывай лучше! Какие у Вас новости?».

Однако Платон, пока не начиная пространной беседы, поначалу вручил сестре подарок, передал приветы от родных, и принял сидячую ванну.

В процессе лёгкого омовения он снова вспомнил Венеру.

Жалко, что ушла! Сейчас бы взял её гибкое, нежное тело к себе в ванную, и тёр бы им с наслаждением все свои места! – размечтался, опоздавший за своими желаниями, всё ещё возбужденный мужчина.