Читаем Казанова полностью

Котушко. Этот откуда взялся? Уж не собрался ли посреди ночи взять урок хороших манер? Нет. Видно, с чем-то другим пришел, вон даже лицо озабоченно сморщилось, а вздернутый нос побелел от волнения. Может, у него хоть сигара найдется? Достойная была бы плата за необходимость любоваться такой рожей. Нету. Тогда пускай наконец раскроет рот, нельзя так распускаться. Минуточку… да он же явился предложить свои услуги в качестве секунданта. Ну конечно. Славный малый. Но и сигара к пиву очень бы пригодилась. Пусть расслабится, пусть куда-нибудь сядет, пусть сбросит с кресла кучу мятых листков и располагается как дом. И простит его наряд — он привык во время медитации укрываться пледом. Может, подогретого пива? Прошу, не надо стесняться. Дуэль? Какая дуэль? Котушко откашлялся и принял самую торжественную из поз, которым его научили.

— Я пришел вызвать вас на дуэль.

Хорошо, в зубах нет сигары, не то бы он, наверно, от изумления ее проглотил. Снится ему это все, что ли? Но почему сны всегда такие дурацкие? Когда Котушко заговорил, Казанова в свою очередь потерял дар речи.

— У меня есть основания полагать, что вы без должного уважения относитесь к даме, к которой я питаю самые серьезные чувства. Потому мне не остается ничего иного…

— Минутку, минутку, о чем, собственно, речь? И о ком?

Надо думать, не о Бинетти, не совсем же бедняга сбрендил.

Катай. Еще хуже.

— Речь идет о мадемуазель Лили. Я ее люблю и не позволю, чтобы ее честь….

Дальше слушать необязательно. Лили! Уши вянут от напыщенных слов… впрочем, смысл их весьма приятен. Этот мальчик влюблен в его Лили. Казанова засопел от радости и облегчения, даже плед рискованно опустился с плеч.

— Лили.

— Мадемуазель Лили.

Сдержать улыбку, не то этот сопляк сморозит какую-нибудь глупость. Или подумает что-нибудь, еще более глупое. Ему рассказали, какая сцена произошла в уборной Бинетти. Нетрудно догадаться, кто рассказал.

— Н-да… мадемуазель. Прекрасно. Отличный выбор. Поздравляю. Мадемуазель и вправду чудо как хороша. Я испытываю к ней самые теплые… гм, я бы сказал отцовские, чувства. Стыдись, если ты подумал что-то другое. Я угадал?

— Да.

Экая серьезность — слона может растрогать. Но мальчику она к лицу. Удивительно, что на свете еще не перевелись такие юноши.

— Глупый ты. Но девочка — чистый мед. Поздравляю.

— В таком случае прошу меня простить.

Джакомо поднялся с кресла. Нельзя не разделить радости, прозвучавшей в голосе юноши. Протянул ему руку, но тут же отдернул — этого мало! — и сердечно обнял за плечи.

— Драться хотел. Это не умаляет достоинства мужчины, напротив — внушает уважение. Жениться собрался?

— С Божьей помощью.

А почему бы нет? С таким Лили будет хорошо. Скучновато, но он ее не обидит. И вправду славный малый. Немного неотесан, хотя в его возрасте это не страшно. Обезьянничать научится позже.

— Браво. Знай, я готов всячески тебя поддержать. И немедля это докажу. У меня для вас кое-что есть — пригодится в начале жизненного пути.

Отбросил плед. Обнаженный до пояса, нагнулся, пошарил рукой под кроватью.

— Я завтра уезжаю — да, да, дела государственной важности требуют спешного отъезда, — и хочу доверить вам драгоценнейшее свое сокровище. Без преувеличения: истинное сокровище.

— Но в таком случае я… мы не сможем его принять.

Опять тошнота подкатила к горлу. От того, что нагнулся.

И от этой безнадежной порядочности.

— Послушай, не говори так. Больше отваги, решительности — тогда будешь иметь в жизни все, что захочешь. А у друзей даже сокровища можно брать.

Где же этот проклятый кофр? Ведь только вчера сам затолкал его под кровать. Ага, вот он.

— У меня есть предчувствие, мой мальчик, что это сокровище принесет тебе славу и богатство, а твой народ будет тебя чтить, как героя. Я не шучу. Так и будет, если ты последуешь моим указаниям. И если все пойдет хорошо.

Еще минута, и эти слова перестанут быть пустой болтовней. Крышка поддалась, но внутри не было того, что он искал. А ведь голову бы дал на отсечение, что должно быть. Дорожная сумка? Ну конечно. Хотел иметь это при себе и переложил в сумку. Машинально, потому и не запомнил. Да что он вообще сейчас помнит?

— Хорошо пойдет, почему бы нет. Будете богаты и счастливы.

Merde, это уже совсем непонятно. И здесь ничего. Тряпки да коробочки с пудрой… Где же его чудесные, годами усовершенствуемые картофельные красавицы, бесценные клубни, с помощью которых он хотел спасти эту часть света, а прежде всего — набить собственный карман. Может, этот идиот куда-нибудь задевал?

— Василь!

Еще до того, как слуга появился, холодное, как лед, подозрение начало превращаться в уверенность. А тут еще под руку попался надвое разодранный мешочек. Кровь ударила в голову. Василь! Едва тот вошел, стало ясно: надеяться не на что, эта угрюмая скотина, с тупым отчаянием уставившаяся на доказательство своего преступления, покорно ждет наказания.

— Сожрал?

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие авантюристы в романах

Похожие книги

Битва за Рим
Битва за Рим

«Битва за Рим» – второй из цикла романов Колин Маккалоу «Владыки Рима», впервые опубликованный в 1991 году (под названием «The Grass Crown»).Последние десятилетия существования Римской республики. Далеко за ее пределами чеканный шаг легионов Рима колеблет устои великих государств и повергает во прах их еще недавно могущественных правителей. Но и в границах самой Республики неспокойно: внутренние раздоры и восстания грозят подорвать политическую стабильность. Стареющий и больной Гай Марий, прославленный покоритель Германии и Нумидии, с нетерпением ожидает предсказанного многие годы назад беспримерного в истории Рима седьмого консульского срока. Марий готов ступать по головам, ведь заполучить вожделенный приз возможно, лишь обойдя беспринципных честолюбцев и интриганов новой формации. Но долгожданный триумф грозит конфронтацией с новым и едва ли не самым опасным соперником – пылающим жаждой власти Луцием Корнелием Суллой, некогда правой рукой Гая Мария.

Валерий Владимирович Атамашкин , Колин Маккалоу , Феликс Дан

Проза / Историческая проза / Проза о войне / Попаданцы
В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза