Казанскй треугольник (СИ)

Часа через два к зданию МВД на улице Дзержинского подъехал ЗИЛ-131 в сопровождении двух оперативных машин. Из машины вышли работники уголовного розыска и стали таскать тюки с овчиной. Для складирования мехов был выбран кабинет сотрудников уголовного розыска площадью около двенадцати квадратных метров. Сотрудники вынесли столы из кабинета, и работа закипела. Минут через сорок кабинет был уже на три четверти завален, а сотрудники все продолжали и продолжали таскать кипы шкур. Разгрузив машину, все собрались у меня. Изъятые меха поражали видавших виды сотрудников объемом наворованного. В том, что вся эта продукция была похищена с меховой фабрики, никто из нас не сомневался.

Утром следующего дня я доложил заместителю начальника управления о ночной операции.

Открыв дверь кабинета, куда складировали меха, Носов попятился. От увиденного он на секунду потерял дар речи.

Мы с Носовым пошли к начальнику управления. Обсудив сложившуюся ситуацию, я обратился с просьбой разрешить продолжить дальнейшую работу по оперативному делу, которая была приостановлена более месяца назад. Всем нам было ясно, что в городе действует хорошо организованная устойчивая преступная группа. Судя по объемам изъятого, эта группа длительное время занимается кражами и имеет разветвленную сеть сбыта.

Во второй половине дня я ожидал прибытия специалиста с меховой фабрики. Закончив разговор с начальником уголовного розыска Приволжского РОВД, я положил трубку и услышал осторожный стук в дверь. Обычно так стучат посторонние, и я не ошибся — в кабинет осторожно вошла женщина.

— Янишевская, главный технолог меховой фабрики, — коротко представилась она.

Я поздоровался и пригласил пройти. Янишевская была женщиной средних лет, ее осветленные перекисью водорода волосы были аккуратно уложены. Узкие и длинные пальцы были унизаны кольцами.

Внимательно рассматривая Янишевскую, я обратил внимание, что и она рассматривает меня.

— Извините, не знаю, как вас по отчеству, — спросил я.

— Ангелина Ивановна, — произнесла она, и на какой-то момент ее лицо вспыхнуло от прилива крови.

— Перед тем, как нам с вами приступить к разговору, я бы хотел показать что-то интересное, — произнес я и жестом предложил ей пройти со мной.

Мы прошли к кабинету, в котором находились изъятые шкуры. Я открыл дверь, и перед глазами изумленной Янишевской предстала груда шикарных мехов.

— Посмотрите повнимательней и дайте, пожалуйста, свое заключение о происхождении этой продукции. Я ведь не ошибаюсь, вы знаете все тонкости вашей обработки шкур?

Она подержала, помяла, понюхала, погладила и уверенно резюмировала:

— Все эти шкуры выделаны и обработаны на нашем предприятии. Вот, посмотрите на эти клейма, их ставят только у нас! Единственное, что мне не ясно, откуда у вас столько шкур?

— По-моему, этот вопрос больше относится к вам, — улыбнулся я и пригласил ее вернуться в мой кабинет.

Дальнейшее хранение такого большого объема шкур в МВД было проблематично, и я предложил ей связаться с руководством предприятия, написать заявление о хищении у них этих шкур и забрать их.

Она попросила разрешения позвонить руководству.

Янишевская долго говорила с кем-то, доказывая, что предъявленные милицией шкуры являются сырьем их предприятия. Однако все ее уговоры и доводы не увенчались успехом. Положив трубку, Янишевская выдохнула:

— Извините меня, пожалуйста! Предприятие не будет писать заявление о хищении с территории предприятия.

— Почему?

— Все просто — у нас этого не было, — заявила она. — Вы понимаете, как говорит наше руководство, все у нас хорошо, и наша охрана никогда бы не допустила такого большого хищения.

Не скрою, я был настолько обескуражен решением ее руководства, что не знал, что ответить.

Это мне сначала казалось, что нет ничего проще, как написать заявление и забрать шкуры. Теперь же мне стало ясно одно, что если руководство предприятия обратится в милицию с подобным заявлением, то это автоматически вызовет большую комплексную и аудиторскую проверку. А проверка, по всей вероятности, совсем не входила в планы начальства. Проверка могла, помимо фактов хищения, выявить и другие негативные стороны предприятия, например, что особенно страшно, — отсутствие должного учета.

Как я и предполагал, именно эти обстоятельства были причиной отказа от заявления.

— Вы можете меня соединить с тем человеком, с которым только что говорили? — спросил я Янишевскую и протянул ей трубку.

Она набрала номер и вернула трубку мне. Ответила девушка, я представился и попросил соединить меня с директором. Девушка замялась и сообщила, что директор выехал. Все ясно — директор не хочет со мной общаться. Я опять набрал номер и попросил девушку связать меня с главным инженером. Наконец, меня соединили.

Я опять представился и попросил взять у нас на ответственное хранение меха. Сначала инженер не хотел меня слушать, и я уже решил, что моя затея закончится ничем.

— Вы знаете, что если мы с вами не найдем общего языка, то я лично обращусь к руководству и инициирую проверку на вашем предприятии, — перешел я к угрозам.