Казанский альманах 2016. Алмаз

Зачем виолончель: плетёт узор
Осенний вечер из палитры винной
Гудящего огня печи старинной
И шёлковых шуршаний книжных створ,

Из разности звучанья – мышьих нор

И скважин гулких в партии каминной,
И бархатных тонов исинской глины —
С кувшином деревенским вечный спор,

Пока клюют носами, мелют вздор

И специи – за партитурой длинной,
Внимая чутко ропоту в гостиной,
Под кружек оловянных разговор…

Из глубины

…И кажется: ещё чуть-чуть,
лишь камень воздохнёт, —
воскреснет мёртвая гортань
и глиняный мой рот.

И уж не надобны тогда

ни костыли, ни флёр,
ни жалкой логики узда,
ни века подлый вздор.

«Кроишь по-своему, и дышишь – слишком слышно…»

Кроишь по-своему, и дышишь – слишком слышно,
рука берёт не так, как прочих пясть…
Измученные кони сушат дышла,
и яблоку их некуда упасть.

А высоко над горем – пилигримы

марают снег… И всюду дышит страсть.
При деле мир скудельный. Ты лишь – мимо.
Как арестант, отправленный на казнь.

Василий Аксёнов

В Татарском книжном издательстве вышел в свет сборник произведений Василия Аксёнова на татарском языке.

В него вошли: роман «Ленд-лизовские. Lend-liasing», рассказы «Зеница ока» и «Рыжий с того двора».

Открывает книгу вместо предисловия интервью с мэром Казани Ильсуром Метшиным, озаглавленное «Возвращение на Родину». Заключает издание послесловие Ахата Мушинского «Василий Аксёнов и Казань».

Предлагаем нашему читателю оригиналы – интервью и послесловие, с которых и был осуществлён перевод на татарский язык

Возвращение на Родину

Вместо предисловия интервью с мэром Казани Ильсуром Метшиным

– Ильсур Раисович, какую роль, на ваш взгляд, играет Василий Аксёнов для Казани?

– Как сказал Евгений Попов, «из джинсовой куртки Аксёнова, как из «Шинели» Гоголя, вышла вся современная русская литература». А меня очень цепляет, что началом всему этому большому пути, большой писательской судьбе, его крутым маршрутам, которыми опоясано полмира от Магадана до Америки, исходной его точкой стала Казань. Аксёнов родился здесь – в нашем городе, провёл здесь детство, которое пришлось на годы Великой Отечественной войны. Сын репрессированных крупных партийных казанских деятелей выбрал путь не прямого политического диссидентства, а творческого. И благодаря этому хлебнул трудностей в жизни большой ложкой. Но как сам же сказал в одном из интервью: «Это закалило и воспитало меня». А мы воспитывались на его поступках, книгах, на его упорности и верности самому себе, своим убеждениям.

Символично, что в конце жизни он снова побывал в Казани, дал своё благословение на восстановление дома, в котором прошло его детство и где сейчас находится дом-музей Василия Аксёнова, а также – на проведение «Аксёнов-феста». И мне очень дорого, что и фестиваль, носящий его имя, живёт и развивается, и новые памятные места, связанные с именем писателя, в городе появляются: тот же сад Аксёнова, в котором закипела жизнь – проходят джазовые концерты, показывают кино, читают стихи. И мне видится в этом влияние животворного аксёновского духа. Аксёнов был созидателем, его жизнь всегда была очень насыщенной. И мне хотелось бы, чтобы эта до сих пор ощутимая творческая энергия Василия Павловича по-прежнему питала наш город и помогала всем нам, казанцам, быть ещё на чуть-чуть честнее, ответственнее и талантливее.

– Как возникла идея выпуска казанского сборника?

– Идею предложили прошлой осенью народный поэт Республики Татарстан Разиль Валеев совместно с координатором «Аксёнов-феста», главным редактором журнала «Октябрь» Ириной Барметовой. Я идею, конечно, охотно поддержал.

Аксёнов – не обычный писатель, а символ целой эпохи под названием «оттепель» с её духом свободы, творчества, ярким, диссидентским для советской России стилем. На мой взгляд, Аксёнов – это целое культурное явление. Как сказал Дмитрий Быков о нём, это «свингующий ритм, раскачка, джаз». К сожалению, на исторической родине писателя до сегодняшнего дня не было ни одной его книги на татарском языке. А татарский язык для многих жителей столицы Татарстана является родным. Теперь эта лакуна будет восполнена.