Казацкие байки

 успел, а ее все нет и нет. Взял он тогда скрипку да сам в город отправился. Приходит и видит - что такое? - на улицах народу никого, только из атаманского правления шум доносится. Пошел Тарас туда, смело в дом вошел.

                        Видит он - мать его на деревянной скамье сидит, а перед ней атаман

 стоит, на ухо чуб свой закручивает.

                        - Разве моя матушка сделала что-нибудь плохое, батьку-атаман? - спросил мальчик. - Почему ты держишь ее здесь?

                        - У нее так много новых серебряных монет, - ответил атаман. - Но я

 ничего не понимаю - оказывается, ни у кого ничего не пропало!

                        - Ты, может, думаешь, что моя мать украла эти деньги? Сейчас я тебе докажу, что ты ошибаешься. Ну-ка, подставляй шапку!

                        Протянул атаман шапку, и Тарасик тряхнул гаманком. А из него

 серебряные монеты так и посыпались, доверху наполнив атаманскую шапку.

                        - Вот так диво! - сказал атаман. - А не дозволишь ли ты, Тарасик, эти деньги промеж бедных семей разделить, чтоб всем поровну досталось, и большим и маленьким?! А твою матушку я отпускаю с миром.

                        - То твое право, батьку-атаман! – сказал Тарас, оборотясь к народу, что во дворе толпился. - Ну, а раз уж вас здесь так много собралось, может, потанцевать хотите?

                        - А ты умеешь играть? - закричали парни и девушки.

                        - Умею, умею, - ответил Тарас. Взмахнул он смычком и такого веселого гопака выдал, что не только люди, а и столы, и стулья, и все, что было в комнате, пустилось в пляс.

                        Час выплясывали, два, пока падать на снег не стали один за другим. Решил Тарас, что с них довольно, и перестал играть.

                        - А теперь отдайте моей матушке все, что она купила, - сказал мальчик. - На сегодня с вас хватит.

                        Ну, а атаману, понятно, да и всем остальным, только бы побыстрее от Тараса и его матери отделаться, кинулись помогать. Кто покупки Марьины разыскивает, кто за лошадью пошел, кто повозку прикатил. Вернулись мать с сыном на своей повозке:

 а мешок муки и два пуда сала при них - плохо ли?

                        Однажды рано утром отправился Тарас в лес. Гуляет он себе по лесу и вдруг видит - на верхушке сосны тетерев сидит. «Вот и испытаю я мое ружье», - подумал мальчик. – «Поглядим, не обманула ли меня старушка» .

                        Вскинул он ружье, в другую сторону направил и нажал курок. Раздался выстрел, и тетерев камнем упал с сосны прямо в кусты терновника. А как раз в это время ехал через лес верхом на коне ксендз, в костел направлялся.

                        - Ах ты, проклятый вор! Ты почему без спросу тут охотишься? - закричал ксендз. - И в кого это ты стрелял?

                        - Да в тетерева, - ответил Тарас.- Он сидел на сосне и дразнил меня. А теперь он там, в кустах терновника. Хочешь, возьми, пан ксендз... Мне тетерев ни к чему. Только вот разговаривать ты мог бы и повежливей.

                        - Да ты еще и дерзить мне смеешь! - рассердился ксендз. - Ну, болтаться тебе в петле! Погоди только - сперва я тетерева достану, а то улетит, пожалуй.

                        Очень любил ксендз жаркое из тетерева, да еще и на дармовщинку! У него даже слюнки потекли при мысли о таком обеде. Слез ксендз с коня, привязал его к березе, а сам к кустам подобрался. Протянул руку и схватил тетерева за крыло.

                        Но в этот миг взмахнул Тарас смычком и заиграл. И начал ксендз прыгать да скакать по кустам, а тетерева не выпускает. Полетели перья, ряса у ксендза

 в клочки разорвалась, а сам он от страха дурным голосом кричит. Лошадь у дерева тоже пляшет. Порвала она, наконец, узду и ускакала.

                        - Видишь, как невинных людей ворами обзывать, - сказал Тарас и еще усерднее заиграл.

                        - Остановись, остановись! Я больше не буду! – взмолился ксендз. - Никогда в жизни!

                        - Ну вот, теперь ты говоришь так, как тебе и подобает, святой отец! - ответил Тарас. - А еще пообещай, что не будешь мне мстить за свою пляску.

                        - Обещаю, обещаю! - пропыхтел ксендз, вовсе и не думая исполнять свое обещание. - Я буду любить тебя, как родного сына, только перестань играть!

                        Опустил Тарас смычок, а ксендз как припустил бежать - только его и

 видели. Но хоть и торопился, а про тетерева не забыл.

                        Отлежался ксендз после плясок да и пошел жаловаться к князю Мазовецкому. Ведь не дело святому отцу с такими делами разбираться.

                        Наплел ксендз, что казак в княжеском лесу охотился, тетеревов стрелял.

                        Разгневался князь, велел схватить Тараса и повесить. Привели его на княжеский двор, а там народу уже полным-полно. Князь с княгиней на широкой лавке восседают, а между ними княжна. Лишь она была очень печальна - только ей одной было жаль Тарасика.

                        Ксендз рядом с лавкой стоял, руки от удовольствия потирал. Наконец-то он будет отомщен.

                        Князь дал знак начинать, и повели казачка на виселицу. Вдруг

 повернулся он к княжеской чете и вежливо поклонился.

                        - Всесильный князьь! - сказал Тарасик. - Знаю я, что существует обычай исполнять последнее желание тех, кому скоро на шею веревку накинут. У меня тоже есть одно маленькое желание. Если вы исполните его, я умру спокойно.

                        - Будь по-твоему, - ответил князь Мазовецкий. - Обещаю исполнить твое желание.