Казенный дом

Дальше все было как в страшном сне. Змушко отпрянул к стене, мгновенно побледнел, задрожал и слегка присел. Будь он один, хозяин квартиры мгновенно справился бы сним. Однако Гусаров, не видевший ванную или туалет из за перекрывшей обзор двери, был в нормальной форме. Электрик схватил его за горло. Самым простым решением было повалиться на спину вместе с напавшим. Или спиной втолкнуть его из коридора в комнату. На простор. Иначе в такой тесноте и бросок не сделаешь. Вот теперь можно. Треснув противника кулаком между ног и захватив его голову, Андрей присел на колени, рывком перевалил мужчину через себя. Захват разжался. Ноги нападавшего упали на диван, а туловище легло на пол. Теперь надо его мордой вниз. Кусается, брыкается... Змушко не подходит, а подползает. Помощи от него почти никакой. Только веревку сумел приволочь и подержать руки, пока вязали.

— Ты чего это?

Змушко молчал, открыв рот. Вяло кивнул в сторону коридора. Андрей пошел туда.

— Удержишь?

Участковый коленями упирался в спину хозяина квартиры. Что же там? Лучше надо было учиться психотренингу. Картина не для слабонервных. Над ванной на крюке висела человеческая кожа. Бедный Змушко. Гусаров хотя бы догадывался, что мог увидеть. В раковине — женская голова, а в самой ванне...

Выйдя из внезапного оцепенения, Андрей захлопнул дверь. Змушко, не отрывавший глаз от Гусарова, через его реакцию ярко вспомнил только что виденную им жуткую картину. Лейтенанта травонуло. Прямо на свою шинель и на спину Пальчикова.

Вечером, за выпивкой, они не могли вспомнить, как набежал народ. Звонили — не звонили, БХСС ли приехал по вызову, только весь подъезд заполнили сотрудники милиции, КГБ, прокуратуры, криминалисты... Машинам у дома не хватало места.

Змушко, не участвовавший в допросе, спрашивал:

— Зачем он кожу-то солил?

— Не говорит. На память, должно быть.

— Я как увидел! — участковый в сотый раз повторил эту фразу.

Пальчиков по вечерам ходил крутить кино по клубам и учреждениям, домой возвращался поздно. Однажды в институтской аппаратной отключился свет и он освободился раньше обычного. Муж вернулся, а жена... Побил и вышвырнул обоих. Потом крыша поехала. Или не поехала? С того вечера всех шлюх, которых удавалось подцепить после кино, убивал и расчленял. В живых оставались только те, кто не давал.

Кроме убийств, совершенных архангелогородским «потрошителем» лично, следствие подняло еще один эпизод. Давно раскрытое преступление. Это случилось еще до серии убийств со сдиранием кожи с жертв. Тогда о страшной находке сообщили обходчики, заметившие часть окровавленной простыни в небольшом водоеме у железнодорожных путей. По весне было дело. В двух узлах из простыней обнаружились части тела молодой женщины. А еще в одном таком же кровавом узле — зарезанные кошка и собака. Кто-то выдвинул версию о ритуальном убийстве. Журналисты подхватили, прошумели. Но когда установили личность убитой, оказалось, что преступление — следствие коммунальной разборки. Бытовуха. Два литра водки на троих — и понеслось. Парень и две его подружки вызвали на кухню соседку по квартире для объяснений. Почему, мол, притесняешь, ругаешь нашу подругу, почему пса дома держишь без ее согласия. Спать мешает своим гавканьем. И кошку, которая по помойкам бегает. Дошло до драки. Сначала девки соседку лупандрили, потом парень. Встал со стула, подошел и ударил. Насмерть.

Отрезвели чуток, пожалели. Стали искусственное дыхание делать. Собаки смерть чуют. Завыл пес на всю квартиру. Пьяная троица его утихомирила. Тоже насмерть. И кошку заодно. Потомдевушку расчленили и вынесли в двух узлах к водоему у «железки». Судмедэксперты тогда отметили хирургические способности убийц. Тело девушки расчленили, как опытные анатомы. Но никто из троих задержанных к медицине отношения не имел. Потом было следствие, суд, давший преступникам максимальные сроки.

Пальчиковже на допросе начал свои признания именно с этого убийства. Одним больше, другим меньше, для него роли не играло. Об этом эпизоде он рассказывал даже с гордостью.

— Я хотел ей жизнь спасти.

— Убитой?

— Убитой.

— Разве можно оживить мертвого?

— Только что скончавшегося можно. У меня не получалось. Ни тогда, ни потом. Ни разу. Хотя я старался, совершенствовался. Но так и не успел подняться до такого духовного уровня, на котором можно владеть душой, покинувшей тело.

— У тебя есть своя методика?

— Пока душа усопшего еще витает где-то рядом, ее можно заставить вернуться в тело. Это точно. Сильная личность может приказать и человек оживет. Я сам видел.

— Христа, что ли, видел?

— Есть один человек в Петербурге. Жаль, что я не остался там, непоучился у него.

— А нам как жаль! Ну-ну?

— Надо было все бросить, а я тогда не смог, вернулся в Архангельск к жене.

— Ее вы тоже пытались оживлять после убийства”?

— Нет, еене пытался. Других — да.

— Чтобы потом опять убить?

— Не знаю. Скорее всего не стал бы.

— Ну и как это происходит, оживление?