Каждая мертвая мечта

Они углубились в лес. Детство Кайлеан прошло в Олекадах, и она хорошо помнила тамошние еловые и сосновые заросли, ряды стволов, поросших снизу папоротниками и кустиками травы. Здешние леса были другими, деревья и кусты дико, безумно разрастались, свободное пространство появлялось только там, где поработали люди с железом в руках. Кусты, лианы, заросли, встающие, казалось, с каждой пяди земли. Если вся эта страна выглядит так, то ничего странного, что армия рабов не боялась кавалерии. Здесь десять пеших стрелков могли остановить хоругвь всадников. И ничего странного, что Кахель-сав-Кирху, если именно он и командовал армией, выбрал Халесийскую возвышенность местом для лагеря. Для меекханского пехотинца это были идеальные условия.

Вот только нельзя добиться победы восстания, просто сидя между взгорьями и ожидая чуда.

Они шли гуськом, узкой просекой, вырванной у джунглей. Зелень окружала их повсюду, хотя, передаваемая глазами призрачного пса, она выглядела скорее как серая стена, а туннель, казалось, не имел ни начала, ни конца. В какой-то момент Кайлеан даже почувствовала себя так, словно ее проглотила огромная змея. Несколько раз они сворачивали, петляли и уходили в сторону, но она не слишком-то переживала. Бердеф сумел бы указать ей обратную дорогу даже в ночи и под дождем.

Где-то через четыре часа езды они остановились над потоком, почти речушкой, где им позволили снять повязки, сойти с коней и дать отдохнуть ногам.

Члены чаардана следили за отрядом невольников с интересом, но не нахально. Из нескольких десятков людей осталось лишь пятнадцать, прочие исчезли, растворились в лесу. Наверняка возвратились сторожить Помве. В этот момент их сопровождало трое ветеранов, в том числе седобородый Люка-вер-Клитус, и дюжина легковооруженных. Все действовали умело и быстро, напоили лошадей, раздали сухари и по горстке сушеных фруктов. Постой не должен был затянуться.

– Не боишься, что упадешь с такого большого коня?

Кайлеан даже вздрогнула. Проклятие, она не ожидала, что кто-то сумеет так к ней подкрасться. Рядом стояла Колесо, девушка, которую Йанне подхватил с земли несколькими часами раньше.

– Ты тихая. А я сильно сжимаю его ногами, – произнесла она привычно, наклоняясь и поправляя подпругу.

– Ага. – Худое личико нахмурилось задумчиво, словно Колесу нужна была минутка, чтобы обдумать это простое утверждение. Потом она послала Кайлеан широкую улыбку. – Сильные бедра. А кони вкусные. Я ела.

Ела? Что это значит? Издевается? Смеется над ней, отыгрываясь за то, что они ее поймали? Черные глаза оставались совершенно невинными, но что-то в этом лице заставляло Кайлеан чувствовать себя неловко. К тому же меекх девушки был странным, носовым, шелестящим, раньше она говорила по-другому, без этого акцента.

– Колесо? – Седобородый ветеран быстро подошел к ним, но в движениях его была какая-то осторожность. – Это друзья.

Девушка улыбнулась, а Бердеф, которого Кайлеан призвала миг назад, вдруг переслал ей целую гамму эмоций: беспокойство, страх, гнев. Абсолютно как если бы через миг собирался броситься в битву. В улыбке Колеса было что-то странное. Кайлеан уже видела такие гримасы на лицах людей, охваченных безумием битвы, пьяных от крови и смерти.

– Колесо! – Люка-вер-Клитус схватил черноглазую за плечо, обернул к себе и произнес медленно: – Это друзья. Не они. Понимаешь?

– Носит железо. – Худая ладошка протянулась к Кайлеан, прикоснулась к кольчуге.

– Я тоже. Ступай. Иди проверь, чистая ли дорога впереди. – Он легонько подтолкнул девушку. – Ну, ступай!

Колесо вздрогнула, протерла глаза, улыбнулась снова, уже нормально, потом несколькими прыжками с камня на камень перебралась через речку и скрылась из виду.

Кайлеан смотрела, как движется девушка, с каждым шагом иначе, словно сбрасывая с себя некий балласт, а потом рявкнула:

– Что это, проклятие, было?

Мужчина не отрывал взгляд от стены леса, а выражение его лица стало странно мягким.

– Не что – кто, – поправил он ее тихо. – Колесо, как и сказано. Обычно такого не случается днем, но сегодня она нервничает, потому что ее схватили, а кроме того, вот уже несколько часов она не видит солнца. Насколько я понимаю, скоро придет в себя.

Ну да. Колесо. Не видела солнца и нервничает. Конечно же. В объяснении было столько же смысла, сколько в подтирании крапивой, но одно казалось совершенно ясным.

– Эта девушка – безумна.

– Верно. Но я не знаю второго такого разведчика. Только порой, когда она устала или нервничает…

– Или долго не видит солнца.

– Ага. Тогда она слишком легко уходит. Ну и во время боя. Во время боя – всегда.

– Одержимая?

На пограничье, где племенной магией пользовались так же часто, как и чарами аспектов, разрешенными Великим Кодексом, говорили, что безумцы – это открытые двери для духов и демонов. В Империи таких людей экзорцировали, запирали в башнях или – по необходимости – убивали. Но здесь? В этой странной стране, посредине восстания? Кто знает, каким странностям тут позволяют жить?