Каждая ночь – твоя

Эвис со стоном вцепилась в простыню, комкая ее, пока пальцы Бэннинга ритмично двигались взад-вперед, заставляя ее прижиматься к нему все теснее. Приподнявшись на локтях, он продолжал ласкать ее, взгляд Бэннинга ни на мгновение не отрывался от ее лица, подмечая на нем каждое изменение. А Эвис уже не принадлежала себе – закрыв глаза, она чувствовала что взмывает на волнах наслаждения. Напряжение набирало силу и нарастало, пока вдруг не разрядилось взрывом непередаваемого экстаза, продлившегося несколько долгих, неповторимых мгновений. Тело ее содрогнулось раз, другой, перед глазами вспыхнул и рассыпался сноп искр – и наступило освобождение.

Чуть только тело Эвис немного расслабилось, копье Бэннинга скользнуло внутрь, проникнув в еще влажные, горячие глубины ее тела. Эвис судорожным движением притянула его к себе, словно умоляя его проникнуть глубже, уничтожить наконец ту преграду, которая делала ее девственницей. И вот это произошло. Эвис вскрикнула и забилась в его руках.

– О-оо… – простонала она.

– Ш-шш, Эвис. Худшее уже позади, – прошептал он, целуя ее в ухо.

Он еще чувствовал, как ее тело содрогается под ним в последних судорогах экстаза, и это возбуждало его до такой степени, что ему потребовалось напрячь всю свою волю, чтобы не присоединиться к ней. Бэннинг стиснул зубы, вспоминая, как он всегда гордился тем, что умеет контролировать себя. Нет, закусив от напряжения губу, подумал он, нельзя позволить себе потерять голову, и надо сделать все, чтобы этот миг запомнился ей навсегда!

Бэннинг чувствовал, что самообладание его тает, словно снег под жаркими лучами солнца. Содрогания ее тела подстегивали его, возбуждая его до такой степени, что он уже не владел собой. Однако… ему удалось сдержать данное Эвис слово. В этот раз она не забеременеет.

Наступит день, когда он проделает все как следует, и если не произойдет ничего непредвиденного, то на следующий год он станет отцом. Мысль о детях, которых подарит ему Эвис, согрела ему сердце.

Обессилев, он почти упал на нее, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, едва не разрывая ему ребра. Теперь она целиком и безраздельно принадлежит ему. И очень скоро станет его женой.

Глава 11

Эвис чувствовала себя теперь совершенно другим человеком, словно превращение в женщину изменило ее раз и навсегда. Не физически, нет, – правда, нежное местечко между ног еще слегка саднило, но Эвис знала, что это скоро пройдет. Зато тот мир, в котором она жила до сих пор, ощущая себя в нем достаточно комфортно, разом как будто перевернулся с ног на голову.

И это сбивало ее с толку.

– Почему ты смотришь на меня с таким сердитым видом, да еще хмуришься? – спросил ее лежащий рядом Бэннинг.

Эвис с досадой закусила губу. Ей была очень приятна та почти товарищеская близость, которая в последние несколько дней установилась между ней и Бэннингом. И все же… Она чувствовала, что у нее просто не поворачивается язык спросить, что за чувства он на самом деле испытывает к ней. Эвис догадывалась, что ступает на скользкую почву – подобный вопрос мог легко разрушить эти еще столь хрупкие узы, вернув к жизни прежнюю вражду. И она решила, что будет благоразумнее оставить подобные мысли при себе.

– Эвис, что с тобой? – всполошился Бэннинг. – Уж не жалеешь ли ты о том, что произошло? – робко спросил он.

– Ничуть… Просто ломаю себе голову – почему мы раньше постоянно говорили друг другу гадости? – повернувшись к нему, выпалила Эвис.

– Ах вот ты о чем… – поморщился Бэннинг. Брови его сдвинулись. – И как по-твоему – почему?

– Странно… мы ведь все последние дни так замечательно ладим между собой, правда? Тогда почему до этого мы только и делали, что ссорились и раздражали друг друга?

Внезапно губы Бэннинга дрогнули в улыбке, а на щеках запрыгали смешливые ямочки.

– Может, подспудно мы оба чувствовали, что между нами что-то происходит? – ухмыльнулся он.

– Именно поэтому ты не постеснялся шантажировать меня, чтобы я поехала сюда с тобой? – напрямик спросила Эвис.

Бэннинг оцепенел. Лицо его разом стало серьезным.

– Конечно! – поспешно кивнул он – слишком поспешно, как показалось Эвис. Потом отвернулся от нее, сбросил с себя одеяло и потянулся за брюками.

Но прежде чем он повернулся к ней спиной, Эвис успела заметить, что он смутился.

– Бэннинг! – окликнула она.

– Что? – не оборачиваясь, спросил он.

– Так почему ты все-таки предложил себя вместо Эмори? – осторожно поинтересовалась Эвис.

– Ты ведь уже сама ответила на этот вопрос. Потому что меня всегда влекло к тебе. – Он застегнул пуговицы на брюках и, по-прежнему стоя к ней спиной, принялся натягивать рубашку. Все это выглядело на редкость подозрительно – как будто он избегал смотреть ей в глаза. Что-то тут не так, нахмурилась Эвис.

– Бэннинг, по-моему, ты что-то скрываешь от меня, – пробормотала она. У нее возникло такое чувство, будто он всеми силами старается избежать разговора на эту тему.