Это не значит, что мы не сможем принять это в течение некоторого периода времени, если вы знаете, что я имею в виду. Хех. И, конечно, я думаю, что это неописуемо. Я просто ничего не могу сказать, чтобы попытаться передать то, что… как удивительно, как экстатически, как легко, насколько ценно это чувство. В некоторые, не самые удачные дни, когда я страдаю от нервов и страха, вспоминая об этом (что-то настолько близкое нам и никому другому, такой своеобразный секрет) — это то, что удерживает меня на плаву.
Думаю, все началось с измученного объятиями адреналина. Или, возможно, это началось до этого, когда я однажды обернулся, и там Спок выглядел так же, как обычно, но каким-то образом полностью изменился, и я подумал: «Ого, он прекрасен». Или потом, когда мы целовались на чужой кровати, и я почувствовал, что его сознание начинает погружаться в моё, и это было блаженство…
И, может быть, может быть, всё будет хорошо, и мы сможем остаться такими, и завтра, среди запутывающих криков и бегущих фигур мы будем отчаянно искать друг друга, пока наши глаза наконец не встретиться, и я буду бежать прямо на него, и он упадет на меня, изогнув тело в идеальном прогибе, добровольно удерживая меня или позволяя мне удерживать его, и мягкий шепот облегчения: «Ты жив», настолько тихо, что я едва слышу его.
— Да. Из-за тебя.
Комментарий к Часть 22. Эпилог
Мне грустно, что тут всё закончилось.