Каждому по делам его

– Да особо не о чем пока. Проектов реконструкции центра Немы прислали на сегодняшнее утро только три. Два – наши и один швейцарцы из студенческого архитектурного бюро университета Санкт-Галлена. Но там пока даже обсуждать нечего – так, идеи, прикидки… Даже без особенной привязки к местности.

– И какие прикидки?

Сын вздохнул.

– Пап, там надо не реконструировать, а полностью с ноля строить. И не центр, а, считай, весь посёлок… Ну, если делать по уму. Половину домов сносить на хрен и строить заново. Мы точно это потянем?

– Мы это потянем. Но делать такого не будем. Человек должен сам обустраивать свою жизнь. И помочь ему в этом можно только тем, чтобы показать пример. Образец. И создать возможность его повторить. Но не более. А дальше пусть крутится сам. Иначе он ничего делать не будет, а просто сядет такому «благотворителю» на шею и свесит ножки. Да ещё и покрикивать начнёт по поводу того, чего это там, внизу, под его жопой, не слишком шевелятся и как-то медленно делают ему хорошо… Так что мы будем делать именно то, что объявили, – реконструировать центр посёлка. И не более, – тут я сделал паузу и, усмехнувшись, уточнил: – А вот что именно будет входить в центр посёлка – там посмотрим.

Сын, хмуро слушавший меня всё это время, усмехнулся в ответ и покачал головой.

– Ну ты и жук, папа… недаром американцы тебя как жуткого и страшно продуманного «мистера Зло» расписывают.

– Ну не все же, – буркнул я.

Сброс моего пакета оказался настоящим спусковым крючком. То есть всё пошло по анекдоту про наркомана – смотрителя клетки с черепахами в зоопарке: «Я только чуть-чуть приоткрыл, а они как ломанутся!» Мой массовый слив на фондовом рынке США привел к тому, что огромное количество мелких и средних инвесторов внезапно решили, что кто-то «реализует инсайд», и, испугавшись, также бросилось сливать акции. Сначала те, что продавал и я, а затем все подряд.

Американские биржи пытались остановить лавину. Бостонская, Чикагская и Филадельфийская трижды останавливали торги на сутки, а Нью-йоркские сделали это аж четыре раза – но всё было напрасно. Потому что, когда американские биржи останавливали торги, «слив Америки» мгновенно перемещался в Лондон, Франкфурт и Токио. А когда под давлением американцев торги замирали и там, то лавина захлёстывала Гонконг и Сингапур. Financial Tames, Bloomberg, The Economist с другими мировыми деловыми изданиями исходили на истерику, пытаясь убедить всех, что всё, что происходит, – суть какое-то помешательство разума, что никаких объективных предпосылок для подобного безумства нет, что все индексы реальной экономики крепки и имеют положительную динамику, а по запасам золота Америка по-прежнему занимает первое место в мире… но всё было напрасно. Мир сошёл с ума. Интернет был переполнен паникой и воспоминаниями о том, как вот точно так же все эти издания говорили про Enron, Lehman brothers и Fannie Mae с Freddie Mac перед их падением. Так что вот точно надо поскорее сбрасывать акции, пока всё окончательно не рухнуло и свои кровные не сгорели. А уж когда в Париже, как и в моей прошлой жизни, загорелся Нотр-Дам, и несколько популярных интернет-порталов вытащили на свои лицевые страницы кусок того моего интервью на шоу Опры Уинфри с подзаголовком огромными буквами: C’EST PARTI! – началось полное безумие!

Всё это привело к тому, что фондовый рынок США рухнул чуть ли не в четыре раза, более чем вдвое обвалив ВВП самой богатой страны мира. И обрушив доллар… Не сильно. Всего вполовину. Потому что его спасали все – в том числе и мы. Ибо полное обрушение доллара грозило напрочь похоронить мировую экономику. Как вам «святые девяностые» в масштабах всей планеты? Причём у всех без исключений – то есть и в России тоже… Вот и наши этого также не хотели.