Каждому по заслугам

– А маньяк уже наш? – Толик доел картошку и аккуратно собрал растекшееся по тарелке масло хлебной корочкой. – Нюся, ты бы не выдумывала, а. Я понимаю, что ты у нас человек творческий, у тебя фантазия буйная и ищет выхода, но не настолько же.

Нюся снова вздохнула. Уж если Толик относится к ее аргументам так иронически, то Настя и вовсе не оставила бы от них камня на камне. Хорошо, что она ей об этом не рассказала. И все-таки что-то здесь не так. Как хороший фотограф, Нюся умела выстраивать кадр и видеть картинку целиком. Сейчас картинка не выглядела полной, рассыпалась. Что-то в ней было лишнее или, наоборот, чего-то не хватало.

– Толь, а ты его давно в последний раз видел?

– Кого? – уточнил Толик, прихлебывая теперь горячий чай из поставленной перед ним Нюсей кружки.

– Алексея Аркадьевича…

Видя, что Толик продолжает смотреть все с тем же непониманием, Нюся добавила с легкой досадой:

– Гольцова.

Ее гость поперхнулся и облился чаем. Со стуком отставил чашку на стол, кинулся стряхивать пролитый кипяток с обтянутых джинсами коленей, посмотрел с укором. Мол, видишь, что ты наделала?

– Да я его вообще уже сто лет не видел, ты чего? Зачем он мне сдался?

– Ты же тоже в кружок ходил! – Нюся вдруг возмутилась так сильно, что у нее даже уши запылали. – И тебе было со стариком интересно. Я же видела.

– Ну, было, и что? Он потом от нас сбежал и забыл. И почему тогда мы про него помнить должны?

– Наверное, не должны. Но я почему-то чувствую себя полной свиньей, что бросила его на произвол судьбы. Он же одинокий совсем был. Наверное, радовался бы, если бы мы его проведывали.

– Ага. Радовался. Ты вспомни, как он нас тогда чуть с лестницы не спустил.

– Ну и что? Просто у него было такое настроение. Нам бы в другой раз прийти.

– Ой, Нюся, и что ты все сочиняешь.

– Толь, я все думаю, зачем этот маньяк выпускает кровь из тел.

Толик снова поперхнулся:

– Слушай, тебе точно лекций по уголовному праву не хватает. Чего тебя на ночь глядя на ужасы потянуло? Тебе больше думать не о чем?

– Нет, я серьезно.

Он немного помолчал.

– Слушай, Нюсь, помнишь, мы с тобой где-то полгода назад читали про одну англичанку, которой нужна мужская кровь, потому что у нее какое-то редкое заболевание и без этой крови она не может жить? Я еще предположил, что она вампирша.

– Помню, – согласилась Нюся. – Я тогда прочитала тебе эту новость из интернета, ты сказал, что она вампирша, а оказалось, что нет. Из крови делают какую-то сыворотку, которую она капала в глаза, а без этого могла ослепнуть. И что?

– Вот! А вдруг кто-то убивает людей, потому что ему нужна кровь для такой сыворотки. Причем именно мужская, потому что в ней больше железа. У мужчин гемоглобин выше. Мужчины вообще – высшие существа. – Толик засмеялся. – Это и без интернета понятно.

– Да ну тебя… Но в целом вдруг ты и прав. Знаешь, тут в нашей округе живет одна женщина, ужасно неприятная… У нее что-то с глазами. Они красные, как у кролика, и сухие такие. Просто жуть. В общем, той ночью, когда мы с Тобиком труп нашли, я ее видела. Она шла по улице, как раз с той стороны, понимаешь. А в руках у нее был бидон. И я сейчас подумала: вдруг она в нем несла слитую кровь, чтобы лекарство себе сделать? Как у той англичанки.

Толик смотрел на Нюсю во все глаза. Как будто видел впервые.

– Слушай, Беседина, у тебя просто шикарный ход мыслей. И голова как дом советов. Нет, я серьезно. Я ничего в этом не понимаю, но если ты действительно так считаешь, то просто расскажи обо всем полиции, и все. Ты помнишь, как болезнь называется? Та, от которой нужна сыворотка из крови.

– Нет, не помню. – Нюся поникла. – Но, наверное, это можно найти в интернете по ключевым словам.

– Вот и найди. – Гость решительно поднялся и позвал собаку, давая понять, что им пора уходить. – Старуха с бидоном, ну надо же. Нарочно не придумаешь.

– Я не придумала, – бросила Нюся и вышла в прихожую их проводить. – И запомни, Болонин, до конца августа я больше с твоей собакой не останусь. Даже не думай.

– Хорошо, хорошо. Я понял. И это… Спасибо тебе. Мы пошли. Увидимся.

Нюся закрыла за ними дверь, вернулась в кухню, задумчиво принялась убирать со стола. Она точно знала, что Толик ей сегодня соврал. Вот только совсем не понимала зачем. Вымыв посуду, она выключила в кухне свет, вернулась в комнату, взяла ноутбук, влезла в интернет и, немного подумав, вбила в строку поиска: «Сыворотка из мужской крови».

* * *

Картина, найденная в стене, отчего-то будоражила воображение Насти Пальниковой. Почти четверть века рисунок Левитана провел взаперти. Это была не самая дорогая работа. Ну, минимум три миллиона рублей за нее можно было получить, ну, два, не так уж и много по нынешним временам. Да и по прошлым тоже. С чего идти на такой риск, чтобы украсть картину и не пытаться ее продать, а спрятать в тайнике, вмурованном в кирпичную вкладку? И кто это сделал?