Каждому свое

– Но вы никак не можете… знать… Об этом письме…

Титженс оставил письмо лежать на скатерти и стал читать слова, выведенные крупным почерком на серо-голубой бумаге.

– «Супруга Кристофера Титженса хотела бы засвидетельствовать свое уважение лорду Порт Скато и всем достопочтенным членам городского суда…» – Он невольно подумал, где только Сильвия понабралась таких выражений – они казались ему невероятно неуместными. Затем проговорил: – Я же вам уже сказал, что мне известно об этом письме. И, как я уже говорил, я знаю – и одобряю! – все действия миссис Титженс… – Строгий и пугающий взгляд голубых глаз Титженса будто говорил лорду Порт Скато: «Думайте что хотите, черт с вами!»

Порт Скато мягко смотрел на Титженса своими карими глазами, но вдруг во взгляде его промелькнула сильнейшая боль.

– Боже правый! Тогда… – вскричал он.

И вновь посмотрел на Титженса. Его ум, который привык отвлекаться от насущных проблем, погружаясь в дела Низкой церкви, реформы брачного законодательства и в популяризацию спорта, сделался вместилищем безграничной боли, когда он задумался о непростых обстоятельствах, что бывают в жизни. Его глаза будто молили: «Ради бога, только не говорите мне, что миссис Дюшемен, любовница вашего самого близкого друга, это и ваша любовница, и что всеми этими поступками вы пытаетесь выместить на них свою злобу».

Титженс, тяжело наклонившись вперед, напустил на себя предельную таинственность и проговорил медленно и четко:

– Миссис Титженс, само собой, не знает о всех обстоятельствах.

Лорд откинулся на спинку стула.

– Не понимаю! – вскричал он. – Не понимаю! Что мне теперь делать? Вы хотите, чтобы я оставил это письмо без внимания? Так нельзя!

Титженс быстро нашелся и ответил:

– Вам лучше обсудить это с миссис Титженс. Сам я выскажусь позже. Позвольте сказать, что я признаю, миссис Титженс написала это письмо небезосновательно. Леди, вся закутанная в вуаль, приезжает сюда каждую пятницу и остается до четырех часов утра субботы… Если вам хотелось бы оправдать ее действия, лучше сделать это прямо перед миссис Титженс…

Порт Скато живо повернулся к Сильвии.

– Я, конечно, не стану выгораживать эту даму… Упаси боже… – сказал он. – Но, дорогая моя Сильвия… Дорогая моя миссис Титженс. Ведь речь идет о людях столь уважаемых!.. Мы, разумеется, спорим скоре о законе. Это одна из тем, которые я ненавижу всей душой, – закон о предоставлении развода… светского развода, по крайней мере… в тех случаях, когда один из супругов оказывается в сумасшедшем доме. Я же высылал вам брошюры с соответствующими законопроектами, которые мы публиковали. Я знаю, что вы, как католичка, придерживаетесь строгих взглядов… Уверяю вас, я вовсе не сторонник вседозволенности… – Тут он сделался невероятно красноречивым: эта тема его и впрямь занимала, к тому же одна из его сестер много лет была замужем за сумасшедшим. Он с чувством описал все страдания, на которые человека обрекает подобное положение, и был весьма убедителен, а все потому, что только этому горю он в своей жизни и был свидетелем.

Сильвия долго и внимательно смотрела на Титженса – он решил, что она спрашивает у него совета, что ей делать. Он быстро, но пристально взглянул на нее, потом на лорда, который все продолжал свои увещевания, и снова на Сильвию. Он будто хотел сказать: «Послушай немного Порт Скато. Мне нужно подумать о том, как поступить дальше».