Каждому своё 4

После аукциона Соколянская столь же ненавязчиво вызвалась создать и развивать салон красоты, чтобы сотрудникам Центра было где тратить нормы, которые через пять месяцев станут двойными. Параллельно она принесла компромат на одну из его любовниц, которая негативно отзывалась о Брилёве в беседе с кем-то на втором уровне. Компромат проверили, информация подтвердилась, и он выпнул перешедшую границы девицу туда, где подобрал. Но заменить ее на другую не смог, потому что Соколянская очень эффектно заняла освободившееся от изгнанной конкурентки время. Приходилось признать, что он не был против. Частично из-за того, что хотел увидеть, как Соколянская поведет себя дальше, и частично потому, что его устраивало ее общество. Она единственная из всех вела себя с ним, как королевская фаворитка, которая четко отдает себе отчет в том, что король – всегда король, а его подданная – всегда подданная. Даже если при этом они любовники. Остальные женщины раздражали своими незамысловато предсказуемыми попытками выпросить что-либо для себя влажными глазами и несчастными лицами.

Он даже согласился отдать Соколянской на откуп создание салона красоты. Пусть считает, что он начинает поддаваться ее влиянию. Так будет проще вовремя заметить ее следующий ход, благо пока эти ходы не несут серьезной угрозы. Сегодня Брилёв понял, что это решение было ошибкой. Он своими руками отдал Соколянской немного своей власти, и его люди привыкают к этому. Значит, ее ценность в их глазах возрастает, и в случае смерти Брилёва его преемник обратит на нее внимание в первую очередь. Захочет отобрать бизнес, вызовет ее на вручение ультиматума, а выйдет из кабинета в полной уверенности, что он лучше всех на свете, а она воплощение комфорта, уважения и личной преданности.

В одном из видеоокон Соколянская в очередной раз подошла к Снегирёвой, выполняя какое-то ее мелкое поручение, и осталась стоять рядом дольше обычного. Полковник коснулся пальцем соответствующего сенсора на рабочем коммуникаторе, и к изображению на настенном экране прибавилась звуковая дорожка.

– … нет на это времени! – Снегирёва говорила короткими рублеными фразами, не отвлекаясь от панели управления биорегенератором Порфирьева. – Варяг может умереть в любую секунду. Если мне удастся стабилизировать его состояние, займусь другими. У них еще четыре часа до интоксикации. Займись Брилёвым сама!

– Тебе не придется отвлекаться. Работай, зая, и ни о чем не думай! – Соколянская преданно сжала Снегирёвой предплечье и быстро отпустила, чтобы не мешать. – Ты обязательно справишься, я в тебя верю! Брилёва беру на себя. Мне потребуется биорегенератор на два часа. Сделаю все идеально, никаких нареканий не возникнет, я хорошо освоила процедуру.

Снегирёва коротко кивнула в знак согласия и задумалась над очередной порцией пестрящих красными отметками данных системы биомониторинга. Брилёв замер. Это может означать только одно: во время следующего сеанса лечения Соколянская его устранит. Снегирёва в силу особенностей своей программы занята более приоритетной функцией и не может сделать это сама. Но в ее глазах причиной предсмертного состояния Варяга вполне может являться Брилёв. Либо Соколянская аккуратно вложила ей в голову эту мысль. Не важно. Снегирёва подтвердила полномочия Соколянской и не стала оспаривать ее решение. Он не ошибся. Руководство агентурной ячейкой перешло к Соколянской, ждать приказов ей больше не от кого, и вложенная в мозг программа перевела агента в фазу активного захвата власти. Он находится на волосок от смерти.

Но им его не победить! Он не для того выжил во всем этом дерьме. Он все предусмотрел заранее. В программу Снегирёвой не заложено доминирование, она всегда будет подчиненной. Значит, после смерти всех старших агентов ее психика выберет себе начальника. Нужно лишь создать для этого все условия и выждать необходимое время. Это не проблема, он хорошо себя чувствует, лечение пошло на пользу, вполне можно обойтись без процедур несколько месяцев, пока ситуация не стабилизируется. А если не стабилизируется, то придется избавиться и от нее. Остаться без врача очень бы не хотелось, но убить себя он никому не позволит.

– Соколянскую ко мне! – Брилёв вышел в эфир. – Для уточнения графика лечения!

Он ни секунды не сомневался, что в такой момент агентесса не заставит себя ждать, и, как всегда, не ошибся. Камеры показали, как Соколянская направилась к нему сразу, лишь только ей сообщили о вызове. Полковник дождался появления агентессы и поднялся ей навстречу.

– Дмитрий Адамович, график загруженности биорегенераторов пока не ясен, – официальным тоном произнесла Соколянская, закрывая за собой дверь. Электронный замок тихо щелкнул, и в ее голосе зазвучали нотки обожания: – Но я вышвырну из БР-а кого-нибудь, если вы не можете ждать. – Ее лицо приняло грустное выражение: – У нас сейчас критическая ситуация, такого еще не бывало, Инга в шоке…

– Я все понимаю, – мягко прервал ее Брилёв. – Любовь и долг, смешавшиеся воедино, это гремучая смесь. – Он выразительно посмотрел на нее: – Не так ли?