Каждый раз, целуя…

– Нет, – решительно сказала Дженнет. – Никто не будет драться из-за меня на дуэли.

Селби повернулся к сестре, и они оба, скрестив руки на груди, смотрели друг на друга. Если бы в этой ситуации могло быть что-то забавное, то это было бы одинаковое упорство на лицах Селби и Дженнет, но сейчас не было ничего даже отдаленно похожего на комедию.

Пока брат с сестрой вели поединок, Мэтью опустился в ближайшее кресло. Если кто-то и должен был вызвать Хантли, то это он, но у него не было на это права, потому что он даже не сделал Дженнет предложения.

– Джен, твоей чести нанесен удар, и мой долг как твоего брата позаботиться, чтобы она была восстановлена.

– Мне кажется, – вставил от двери Сомертон, – что она восстановила свою честь, лишив его мужской гордости.

– Совершенно верно, – согласилась Дженнет.

– Оставь это. – Сомертон потянул Селби за локоть. – Я уж точно не хочу дважды за один год быть твоим секундантом. Я сам разберусь с Хантли.

– Хорошо, – согласился Селби, – займись им.

– Я так давно никого не убивал, – нараспев произнес Сомертон, одарив Хантли радостной улыбкой.

– Нет,- возразила Дженнет, напуганная его словами.

– Нет, – поддержал ее Селби.

– А ты что скажешь, Блэкберн? – спокойно спросил Сомертон.

– Его это не касается, – заявил Селби, глядя на Мэтью.

– Убей его, Сомертон, – ответил Мэтью, глядя прямо в холодные голубые глаза Селби. – И постарайся, чтобы это была медленная и мучительная смерть.

– Мэтью! – воскликнула Дженнет. – Никто не умрет из-за того, что произошло здесь.

– Что ж, ладно, – вздохнул Сомертон и, выволакивая из кабинета Хантли, остановился перед Дженнет. – Быть может, хочешь что-нибудь сказать, тупой болван?

– Я совершенно искренне прошу простить меня, – пробормотал Хантли Дженнет.

– Принято, – отозвалась Дженнет.

– Пойдем, Дженнет, – окликнул сестру Селби, направившись к двери.

– Нет. Мне нужно поговорить с лордом Блэкберном об очень важном деле.

– Побыстрее, – недовольно бросил Селби.

– Наедине, Бэн.

– Никогда.

– Оставь их, Селби, – потянул его Сомертон. – Нравится тебе это или нет, но она сделала свой выбор.

Селби посмотрел на Мэтью, потом на Дженнет, но не успел ничего сказать, потому что Сомертон вытащил его и Хантли из комнаты и захлопнул дверь.

Мэтью сидел в кресле и смотрел на пляшущий в камине огонь. Он слышал, что Дженнет идет к нему, но не знал, что ей сказать. Это он виноват во всем, что случилось этим вечером. Ему следовало быть честным с Ванессой. Если бы он сказал, что не любит ее, это обидело бы ее, но она сильный человек и справилась бы. А он вместо этого вселил в нее ложную надежду, что, возможно, вернется к ней, хотя знал, что этого никогда не будет.

– Почему ты молчишь? – тихо заговорила Дженнет.

– Дженнет, это я во всем виноват.

– Почему ты так решил? – Сев на подлокотник кожаного кресла, она потрепала Мэтью по волосам.

– Господи, мне нужно немного бренди. – Он встал, скорее чтобы быть дальше от Дженнет, чем для того, чтобы найти бренди. Никогда в своей жизни он не чувствовал себя более виноватым. – А ты хочешь?

– Да, но чего я на самом деле хочу, так это чтобы ты сел и поговорил со мной.

– Сначала бренди. – Наполнив два небольших бокала, он протянул один Дженнет, а потом сел на диван.

Вместо того чтобы оставаться на своем месте, Дженнет перешла к нему.

– Что с тобой, Мэтью?

Он достаточно долго знал Дженнет, чтобы понимать, что она не прекратит расспросов, пока он не ответит ей.

– Это я во всем виноват, Дженнет.

Она нахмурилась, так что у нее на лбу пролегли две небольшие морщинки, и, протянув руку, снова ласково потрепала его по волосам.

– Как ты можешь быть виноват в этом? Это сделал Хантли, а не ты.

– Он сделал это только потому, что моя бывшая любовница или попросила его об этом, или пригрозила ему чем-то. – Мэтью залпом выпил бренди, но согревающая жидкость не облегчила его чувства вины.

– Зачем ей это могло понадобиться?

Закрыв глаза, Мэтью откинул голову на мягкий бархат дивана.

– Она была влюблена в меня. Я знал об этом до того, как порвал с ней, но я думал…

– Что? – прошептала Дженнет.

– Я думал, что если дам ей надежду на то, что вернусь, я не разобью ей сердце.

– А люди называют тебя распутником и подлецом. – Подняв руку, Дженнет нежно погладила его по щеке.

– Да, я такой. Мягкосердечный распутник, который не может разбить сердце своей любовницы.

– Думаю, это очень благородно.

– Нет, если это привело к тому, что тебя чуть не изнасиловали. – Он склонил голову к голове Дженнет. – Я никогда не смогу простить себя за это.

– Тебе не за что себя прощать. Виноват Хантли. Он должен был отказать ей. – Закусив нижнюю губу, Дженнет отвернулась.

– Что случилось? – мягко спросил Мэтью.

– Ничего, – пожала она плечами, но он был уверен, что она уходит от ответа.

– Дженнет?

– Возможно, я не тот человек, который имеет право говорить о прощении самого себя.

– Особенно если ты ни в чем не виновата.

Она вытерла слезу, и Мэтью, не в силах смотреть, как она плачет, привлек Дженнет к груди, чтобы утешить ее.

– Но… но, если это была моя вина, Мэтью?