Каждый сам выбирает (СИ)

Что-то в корпусе Блэкаута дало искры. Это скорее всего было просто остаточное напряжение, но Нокаут всё же начал проводить повторное сканирование, мало ли. Помощи в этом не требовалось и Цирус просто смотрел со стороны. Его внимание привлекла не очень длинная, яркая верёвка в руки летуна. Он потянул за неё и из пробоине в конечности вывалился камень. Вехикон его подхватил и начал внимательно рассматривать. Камень совсем не ярко, тускло блестел под светом ламп, видимо из-за трещины по середине, которая наверное нарушила внутреннюю кристаллическую структуру. Посмотрев на обвитые символы вокруг камушка, он вспомнил ту запись с дрона. Камень был похож на тот, что был и у той девушки, только больше. На ум опять пришли слова связиста «Она так и будет ждать его всю жизнь».

Через минут восемь, вернулась Блэр и Цирус собрался уходить, напоследок задав вопрос.

 — Так у него точно нет шансов?

На что Нокаут задумчиво ответил.

 — Если в цифрах, то вероятность удачного исхода 3%. Да даже меньше.  — Тогда я возьму это?— указывая на камушек.  — Зачем он тебе?  — Не мне. Ей. —.....Конечно…бери. Ему он вряд ли больше понадобиться,— тяжело вздыхая.

Взяв медальон, Цирус покинул отсек, а Блэр сразу спросила.

 — Для кого «Неё»? Что это за камень был?  — Да так, долго рассказывать......Ну что, отдохнула?  — Не особо. Из головы не выходят варианты починки корпуса.  — Тогда предложи парочку. Моя голова уже не соображает.....

Цирус меж тем вернулся на мостик и снова включил ту запись. Повторно просмотрев отрывок от туда, он убедился, что камень был точно такой же.

«Рано или поздно сведёт в могилу»,— опять вспомнил он слова собрата и тогда, ему стало действительно жалко эту землянку. Он к собственному удивлению понимал её чувства, хотя сам никогда не любил, да и не пытался особо.

Записи с дронов он так и не удалил. Разобравшись со всеми остальными, он покинул мостик и направился к бортовым ангарам. (Да кстати, я наверное не упоминал ещё об этом, но у нас с вами Немезида будет больше, чем в оригинальном сериале, соответственно и всяких помещений больше)

Там всё шло своим неторопливым ходом. Рабочие смазывали створки ангаров, дроиды уборщики очищали гарь с пола, челноки спокойно стояли на своих стоянках, а вокруг копошились несколько техников.

Техники отвечали за всю технику на борту корабля и соответственно за сам корабль. Обеспечивали её работоспособность, полностью посвящая себя ей(технике). В давние же времена, на Кибертроне, во время войны они всегда входили в состав сопровождения колонн тяжёлой бронетехники и были в большом почёте среди их экипажей, в равной степени, как и среди пилотов.

На подобии апотекариев, конструкция техников отличалась от базовой. В частности, они имели более прочный корпус красно-оранжевого оттенка, большие наплечники с чёрно-жёлтыми полосками, небольшой генератор на спине и рядом закреплённый на постоянной основе большой двупалый манипулятор, который напрямую присоединялся к нейронной системе. Он служил как сварочный аппарат, регулируемый гаечный ключ, сверло, плоскогубцы, да и просто как дополнительная рука, которой технику могло частенько не хватать. В крайнем же случаи, ею можно было эффективно и эффектно разрывать на части не особо смышлёных противников, которым хватило бы глупости ввязаться с техником в рукопашный бой. Помимо этого, в бою они несли с собой двуручные силовые топоры с лезвиями в форме шестерни. Все техники поголовно любили чистоту и порядок во всём, хоть и при необходимости с головой бы влезли и в пыль и грязь, некоторые даже носили подобие плащей с капюшонами, чтобы даже случайно не испачкать или не поцарапать корпус и свои инструменты. Из-за подобного внешнего вида их ещё на Кибертроне называли техножрецами.

На голове техники носили шлемы, соединявшиеся в месте, где у человека нос, с выпуклыми защитными масками на лицах в зоне вокадера. Тем самым оптический визор разделялся на двое, прикрытый чуть выступающим вперёд «козырьком» шлема и выглядел как два хищных, вытянутых к вискам треугольноборазных глаза ярко-зелёного цвета. А при прохождении голоса через маску, образовывалось эхо, делавшее его более «твёрдым и тяжёлым». Однако, не смотря на внешне грозных вид и голос, все техники таковыми были лишь в бою. В остальное же время — вполне спокойные, отзывчивые и можно даже сказать добродушные.

К одному из них и подошёл Цирус. Тот неспешно проверял проводку шасси челнока.

 — Марселий,— окликнул его Цирус и тот обернулся на знакомый голос.  — Аааа, Цирус. Рад тебя видеть,— ответил техник, встав с колена.  — Взаимно друг. Не помешаю?  — Нет конечно.  — Как челноки?  — Бывало и получше. Эти Тандерхоки давно не распахивали крылья, после позавчерашнего вылета им не помешал бы полный техосмотр. С первыми двумя уже почти закончили процедуры, остался этот.  — Можно его задействовать?  — С масляными фильтрами есть проблема, но ещё пару полётов совершить может. Если дело срочное, я распоряжусь, чтобы его подготовили к вылету немедленно. — Буду крайне благодарен.