Каждый вдох

С другой стороны, Хоуп всегда все планировала. Годам к пятнадцати она выстроила для себя четкую систему целей: получить хороший аттестат, закончить колледж, к двадцати четырем годам стать дипломированной медсестрой, усердно работать и продвигаться по службе, не забывая, однако, веселиться – ведь молодость бывает только раз! Гулять с подругами, встречаться с молодыми людьми, не допуская, впрочем, ничего серьезного, а годам к тридцати встретить свою половинку. Встречаться, влюбиться, выйти за него замуж, а через годик-другой обзавестись детьми. Двое детей – в самый раз, желательно мальчик и девочка, хотя Хоуп ничуть не огорчится, если у нее будет только дочка.

Одну за другой она ставила галочки напротив каждого пункта – даже Джош появился в ее жизни в точном соответствии с расписанием. Поэтому ей и в самых безумных фантазиях не приходило в голову, что шесть лет спустя она, по-прежнему незамужняя и бездетная, будет раздумывать, где же ее план дал осечку. Джош уверял, что тоже мечтает о семье и детях, но тогда чем они занимались столько времени? На что ушли шесть лет?

Одно Хоуп знала точно: тридцать шесть лет – совсем не то, что тридцать пять. В апреле на своем дне рождения, в присутствии всех родных и Джоша, Хоуп опешила при виде торта: ничего себе, сколько свечек! Она задувала их целых две минуты.

Хоуп не беспокоило, что теперь она ближе к сорока, чем к тридцати (чувствовала она себя по-прежнему на двадцать пять), но на следующий день, будто Бог вовсе не деликатно решил потыкать ее носом в очевидный факт, в травматологию вошла беременная женщина тридцати шести лет, порезавшая палец, когда крошила лук. Порез оказался глубоким и сильно кровоточил, потребовались местная анестезия и швы, а женщина пошутила, что решила подстраховаться, потому что ее считают старородящей.

Хоуп слышала этот термин еще до медицинского колледжа, но в травматологии неотложной помощи она видела мало беременных, и слово как-то подзабылось.

– Терпеть не могу, когда женщину называют старородящей, – отозвалась она. – Вы же не старуха!

– Нет, но поверьте, ходить беременной сейчас – далеко не то, что в двадцать лет. – Она улыбнулась: – У меня трое мальчишек, но вот захотели девочку…

– И как?

– Снова мальчик! – округлила глаза пациентка. – А у вас сколько деток?

Хоуп замялась.

– У меня нет детей, я не замужем.

– Ну ничего, у вас еще есть время. Сколько вам, лет двадцать восемь?

Хоуп через силу улыбнулась, сразу вспомнив слово «старородящая».

– Почти угадали, – ответила она.

Устав от грустных мыслей и еще больше от жалости к себе, Хоуп решила как-то отвлечься. Раз она не привезла с собой продукты, все равно придется выбираться из дома. И Хоуп отправилась на овощной рынок у шоссе совсем близко от Сансет-Бич, который помнила с детства. Наполнив корзину цукини, тыквами-сквош, салатом, помидорами, луком и перцами, она поехала на соседний островок, где купила несколько скумбрий. Но к возвращению в коттедж Хоуп еще не проголодалась.

Первым делом она распахнула окна, затем убрала продукты, налила себе бокал вина и снова начала разбирать коробки. Хоуп откладывала только самое-самое, не забывая о Робин и Джоанне; в итоге все спасенные сувениры уместились в одну коробку, которую Хоуп убрала в шкаф. Остальное она отнесла вниз, к мусорным контейнерам, вполне довольная проделанной работой. Скотти увязался за ней на улицу, и Хоуп постояла перед домом, не желая снова бегать за терьером по пляжу.

Посмотрев на часы, она отогнала желание позвонить Джошу. Он остановился в «Цезарь-паласе», но Хоуп напомнила себе: если Джош захочет поговорить, у него есть телефон коттеджа. Лучше уделить немного времени себе: не выспавшись накануне, она уже валилась с ног. Хоуп прилегла на диване в гостиной – и не успела опомниться, как уже наступил вечер. Через открытые окна доносились еле слышные звуки музыки – кто-то играл на гитаре и пел.

Осторожно выглянув в окно, через перила она увидела Тру. Несколько минут Хоуп слушала музыку, прибирая в кухне, и, несмотря на мрачные мысли, невольно заулыбалась. Впервые в жизни ее так потянуло к человеку, что она позвала его на чашку кофе! Хоуп сама не понимала, как она на такое решилась.

Вытерев стол, Хоуп подумала, что ей не помешает горячая ванна. Она обожала нежиться в пене, но повседневная суета оставляла время только на душ – ванны превратились в роскошь. Хоуп наслаждалась упоительно горячей водой, чувствуя, как напряжение медленно отступает, как расслабляется тело.