Каждый вдох

– Потому что снега выпало на пять дюймов! Я единственный раз видела снег на пляже. Мы еще слепили снеговика у крыльца – снимок лежит где-то в коттедже…

– А я никогда не видел снега.

– Что, вообще никогда?

– В Зимбабве снега не бывает, а в Европу я ездил только летом.

– В Роли редко идет снег, но родители возили нас кататься на лыжах в Сноушу в Западной Виргинии.

– Вы хорошо катаетесь?

– Нормально. Никогда не любила мчаться по склонам. Я не рисковый человек, я люблю получать удовольствие, скользя на лыжах…

На горизонте Тру заметил вспышки в клубящихся серых тучах.

– Это что, молнии?

– Наверное.

– Означает ли это, что нам пора повернуть назад?

– Это над морем, сюда не пойдет, – объяснила Хоуп. – Дожди надвигаются с северо-запада.

– Вы уверены?

– Уверена, – сказала она. – Я бы рискнула, если вы не против.

– Хорошо, – кивнул Тру, и они пошли дальше, оставив пирс позади. Вот уже закончился Сансет-Бич и впереди показался Берд-Айленд. Им пришлось пройти у самой дюны, чтобы не замочить ноги. Тру поймал себя на мысли, что не может забыть, как Хоуп шутливо толкнула его плечом. Он все еще ощущал ее прикосновение – точно небольшая волна пробегала по коже, напоминая о себе легким покалыванием.

– Это же почтовый ящик, – удивился Тру.

Они дошли до «Родственных душ». Хоуп следила, как Тру рассматривает ящик на столбе.

– Я вам так и сказала.

– Я подумал, это метафора.

– Нет, – ответила Хоуп, – настоящий почтовый ящик!

– А кто за ним смотрит?

– Понятия не имею. Вот папа бы вам ответил. Думаю, кто-то из местных. Пойдемте.

Шагая к почтовому ящику, она поглядывала на Тру, всякий раз отмечая ямочку на подбородке и взъерошенные ветром волосы. Сзади Скотти, свесив язык, что-то вынюхивал у подножия дюны, утомившись от бесконечных попыток не позволять птицам садиться на песок.

– Можете позаимствовать эту идею для Зимбабве. Почтовый ящик посреди буша! Как вам мысль?

Тру покачал головой.

– Термиты источат столб меньше чем за месяц, да и не смогут люди носить туда письма или сидеть рядом и читать. Слишком опасно.

– А вы ходите в буш один?

– Только с оружием и только зная, что это безопасно – если мне известно, какие поблизости животные.

– А какие звери самые опасные?

– Зависит от времени, местности и настроения животного. Если вы в воде или у водоема, то крокодилы и гиппопотамы. В буше днем – слоны, особенно в период гона. В буше ночью – львы. Ну, и черные мамбы, эти – в любое время. Очень ядовитые, укус обычно смертелен.

– В Северной Каролине водятся щитомордники, их еще называют медноголовками. Однажды к нам на «скорой» привезли ребенка с укусом, но у нас была антисыворотка, так что он поправился… Стоп, а как это мы свернули на эту тему?

– Вы предложили мне установить почтовый ящик посреди буша.

– Ох, да, – вспомнила Хоуп, хватаясь за ручку ящика. – Ну что, готовы?

– А что, существует какой-то протокол?

– Конечно, – серьезно ответила Хоуп. – Сначала сделайте десять прыжков ноги вместе – ноги врозь, затем спойте «Старое доброе время»[6], и нужно было принести с собой торт «Красный бархат», который полагается оставить на скамье.

Тру уставился на нее. Хоуп засмеялась:

– Попались! Разумеется, нет никакого протокола. Подхо́дите и читаете то, что лежит в ящике. А если захочется, можете и сами написать.

Открыв дверцу, Хоуп вынула целую стопку писем и принесла ее на скамью. Тру сел рядом, достаточно близко, чтобы Хоуп чувствовала тепло его тела.

– Давайте я буду читать первая и передавать вам?

– Что ж, последуем вашему предложению, – ответил он. – Приступайте.

Она округлила глаза:

– Приступайте… Достаточно было просто сказать «о’кей»!

– О’кей.

– Надеюсь, вот это хорошее… Я тут иногда читала потрясающие письма.

– Расскажите, какое вам больше всего запомнилось?

Хоуп подумала.

– Ну, вот один человек искал женщину, которую увидел в баре ресторана. Они несколько минут проговорили, а потом приехали ее друзья, и она ушла к ним за столик. Но мужчина понял, что она и есть его единственная. Там была очень красивая фраза, что-то вроде: «Звезды столкнулись, и лучи от их столкновения пронзили мою душу…» Он писал в надежде, что кто-нибудь знает ту женщину и передаст ей, что он мечтает о встрече. В письме были даже имя и телефон.

– И это после двух минут разговора в баре? Больше походит на навязчивую идею.

– Нет, вы бы почитали, как он пишет, – возразила Хоуп. – Очень романтично. Некоторые вещи просто чувствуешь.

Тру смотрел, как она взяла из стопки открытку с «Северной Каролиной», американским военным кораблем времен Второй мировой войны, прочитала и молча отдала ему.

Тру пробежал глазами написанное:

– Это же список покупок для того, кто планирует барбекю!

– Знаю.

– Не понимаю, что здесь интересного.

– И не надо понимать, – ответила Хоуп. – В этом и суть. Алмаз найти нелегко, и кто знает, – сказала она, принимаясь за следующее письмо, – может, это он и есть.