Каждый выбирает для себя

На весенний праздник в княжество Ратко летели прекрасным солнечным утром. Катерина верхом на Воронко, за её спиной Волк в человеческом облике. На Сивке — Баюн и Кир. А на Вихорьке Степан. Жаруся легко парила над головой Катерина и развлекалась тем, что меняла цвет Катиной одежды. — Девочка, ты не права! Желтый тебе очень идет! Главное, найти правильный оттенок. Вот, например… — она махнула крылом и Катин летник стал ярко-желтым, как поле одуванчиков. — И если к этому прибавить молодую зелень, будет отлично!

— Кать, ты как одуванчиковое поле! — рассмеялся Степан, и тут же взвыл, потому Жаруся, не терпевшая насмешек, сделала его одежду невозможно-оранжевой.

— А ты теперь как морковка! — констатировал Волк. — Молчи лучше, целее будешь. И ещё попробуй теперь уговорить Жарусю вернуть тебе нормальный цвет кафтана, с таким засмеют! А Катерине, между прочим, очень идет. Я бы только белое добавил.

— Правильно! Умник! — Жаруся довольно кивнула и по летнику Катерины пошла вышивка с белыми лепестками цветов, зелеными листьями и узорами, голубыми незабудками.

Кир очень хотел сказать, что теперь всё это напоминает поле, но, глянул на насупленного оранжевого Степана и благоразумно сдержался. Ему его синий кафтан с серебром нравился гораздо больше!

Степану пришлось долго ныть, выть и взывать к Катерине, пока Жаруся не сменила гнев на милость, и не вернула первоначальный темно-зеленый цвет его одежде.

К городу подъезжали по земле, и уже на подъездах их встречали толпы радостных людей, переживших такую длинную из-за тумана зиму!

— Сказочница! Сказочница приехала! — многоголосый крик застал Стояна и Ратко в полном недоумении.

— Не успели! И, главное, так и не понятно, что с ним делать-то! — Ратко взъерошенный и сердитый бежал рядом с братом по длинным переходам встречать Катерину. — Мало того, что по дороге её не встретил, так и в городе встретить не успел! — переживал он на бегу.

— Не переживай, обойдется. Наверное! — Стоян успел затормозить перед открытыми дверями и поймать пролетевшего было вперед брата. — Спокойно идем! Спокойно!

Катерина, если и удивилась, а где собственно Ратко, вида не показала, и радостно принимала приветствия князя Борислава, и объятья Златы.

— Позволь представить тебе нашего дальнего родственника, — наконец сказал князь Борислав, поводя рукой на темноволосого юношу в одежде явно западного стиля. — Его зовут Леонтий.

— Леон, — поправил князя юноша. — Теперь я предпочитаю, чтобы меня звали Леон.

— Надо же, красавец какой! — подумала Катерина, отвечая на поклон Леона.

— И как дела в твоей стране? — спросил Леона Баюн.

— Как и во многих странах на западе, теперь она в тумане. Но, она была так прекрасна! Я спою вам песню о моей стране.

— Леон менестрель, — шепнула Катерине порозовевшая Злата. — Он так поет! Он обещал петь на нашем празднике!

— Менестрель, значит… С запада… Очень приятно! — Бранко-Волк улыбнулся совершенно людоедской улыбкой и строго посмотрел на Катерину. Леон, просто глаз с неё не сводил, когда ему объяснили, кто она такая. Сначала-то и внимания не обратил. Подумаешь, какая-то девчонка!

— Катерина!!! Как я рад тебя видеть! Я счастлив, что ты приняла моё приглашение! — Ратко вышел из-за дверей, увидев Леона уже около Кати, немного изменился в лице, но, взял себя в руки и поклонился сказочнице. Но, вот только именно в этот момент, Леон как бы совершенно случайно повернулся, и грациозно вклинился между Ратко и Катериной.

— Кланяться моему плащу совершенно излишне, мой друг. Он не оценит. А если ты как рад приезду своей нареченной, то должен был её встретить на границе! Я бы поступил именно так!

Ратко отчетливо заскрежетал зубами и начал нашаривать рукоять меча, на что Леон мягко рассмеялся. — И при девушках так себе не ведут. Хотя… Что взять с человека, долго пробывшего вонючим псом?? Я наслышан о сказочнице Катерине, но теперь, когда я её увидел, в моём сердце родилась песня, специально для неё!

Катерина удивленно смотрела на красавца. А тот повернулся к ней и ласковой улыбкой посетовал, что его юный родственник так плохо воспитан. По всему выходило, что Ратко неотесанная деревещина, да ещё и за оружие хватается почем зря при девушке.

— Я буду счастлив петь в твою честь, сказочница Катерина! — он тонко усмехнулся, отвесил элегантный поклон, и пройдя перед Ратко, практически задев его по плечу, сочувственно ухмыльнулся тому в лицо.