Каждый за себя

- Ника, вы не хотите меня расстраивать? - Главный Объект словно мысли мои читал. - Боитесь, что я разволнуюсь и мне станет хуже? Я вам обещаю, что ничего страшного не произойдет. Когда вы пропали, я столько всего передумал, что теперь уже все остальное кажется сущей ерундой. И когда нашел ваш договор с Огородниковым, тоже не самые приятные версии выстроил, но, как видите, пережил в полном здравии. И еще одну вещь хочу вам сказать, Ника. За последние недели я кое-что понял, во всяком случае, главное, важное могу теперь легко отличить от неглавного и неважного. Когда вы пропали, я это отличие ощутил очень явственно. И то, что еще два месяца назад действительно могло довести меня до смертельно опасного сердечного приступа, сегодня покажется мне просто ничтожным и не стоящим беспокойства. Обещаю вам, что восприму ваши слова адекватно.

И я все рассказала Николаю Григорьевичу. И взяла с него честное чекистское слово, что ни Наталья, ни Гомер никогда ничего не узнают.

- Николай Григорьевич, а как же Павел Николаевич и Наталья Сергеевна? Ведь если теперь все знают, что я обращалась к Огородникову и расплачивалась с ним за услуги, то я должна буду как-то это объяснить. Вам я рассказала правду, а им что сказать?

- Это не ваша забота, я сам придумаю, что им сказать. Достаточно того, что я знаю. И могу вам гарантировать, что больше ни одного вопроса об этом вам никто не задаст. - Помолчал немного и добавил:

- Спасибо вам, Никочка. Вы мудрая женщина. И вы были абсолютно правы насчет Наташеньки, тяжесть благодарности оказалась бы ей не по силам.

Больше мы к этому вопросу не возвращались и проводили время в чтении, совместных чаепитиях и мирном ворковании.

И конечно, все это время меня периодически навещал Никотин.

- Детка, благодаря тебе я хоть сына чаще вижу, - повторял он. - Когда бы я еще встречался с ним два-три раза в неделю? А так у меня есть мощный стимул Я не самая глупая женщина на этом свете, но иногда выказываю такие явные признаки отсутствия остроты ума, что потом только диву даюсь. Ведь еще во время самой первой моей встречи с Никотином я обратила внимание на то, что он не болтлив, то есть общается он с удовольствием, но никогда не говорит ничего лишнего.

Не в том смысле, что он умеет хранить чужие и свои секреты, хотя этого, конечно, у него не отнять, а в том, что он не произносит слов зря. За каждым его словом, за каждой фразой стоит определенный смысл и вполне конкретное намерение довести определенную информацию до слушателя. А я эту информацию то и дело мимо ушей пропускала.

Но к этому я еще вернусь. Когда я оклемалась настолько, что могла осмысленно воспринимать информацию, он кратко поведал мне всю эпопею с моим освобождением, но в детали входить отказался категорически, сославшись на то, что это маленькие профессиональные тайны, знать которые мне не обязательно. Я не настаивала, все-таки я женщина, и мне куда интереснее слушать и читать "про любовь" и "про хорошее", чем "про страшное". Итогом же всей этой эпопеи было уголовное дело по факту мошенничества, совершенного с помощью компьютерной техники. По делу проходит наш сосед Кулижников и некий Дмитрий Дмитриевич, у которого по паспорту оказалось совсем другое имя, но я его не запомнила. Да и зачем оно мне? По ходу дела заодно зацепили и приемную комиссию института, куда пытался поступить Вадик Фадеев, и возбудили еще одно уголовное дело, на сей раз о взяточничестве.

Был вопрос, который меня мучил, но я долго стеснялась его задать Наконец набралась смелости и спросила:

- Дядя Назар, а кто платил омоновцам, которые поехали меня спасать? Вы ведь, помнится, говорили, что бесплатно никто сегодня ничего не делает. И если нет уголовного дела или приказа начальника, то за работу надо платить. Так кто?

- Все тебе расскажи, - хмыкнул он. - Не перебьешься?

- Не перебьюсь, - твердо ответила я. - Я должна понимать, кого благодарить за свое спасение.

- Да толку-то с твоей благодарности! - задребезжал Никотин. - Ты мне и Севке Огородникову вон уж сколько времени плов обещаешь, и все никак. Ну скажу я тебе, кто денег дал ребятам заплатить, и что ты с этим делать будешь? Целую очередь на свой плов выстроишь?

- Я просто буду каждый день благодарить этого человека и думать, как хорошо, что он есть на свете. И желать ему здоровья и благополучия. А если представится возможность, то сделаю для него что-нибудь приятное или полезное Не томите, дядя Назар. Кто дал денег?

- Ладно, детка, повезло тебе, не будет на твой плов никакой очереди. Хозяин твой дал деньги. А ты его пловом и так раз в неделю кормишь.

- Павел Николаевич? И за ОМОН заплатил, и за больницу?

- Ну да. Что, не ожидала? Думала, он полный тюфяк?

- Думала, - призналась я. - Теперь вижу, что ошибалась. Ой, дядя Назар, как же часто я ошибалась в последнее время!

- Ничего, ты смотри, самую главную ошибку-то не сделай, а это все мелочи жизни, с каждым бывает.

И снова я пропустила его слова мимо ушей. А напрасно.