Казино «Бон Шанс»

Арнольд Григорьевич кинулся в комнату Ирины, распахнул дверцы шкафов, ожидая увидеть пустые полки, но все вещи оказались на месте. Странно и совершенно неясно. Но где же она может быть? Пошла по магазинам? Но холодильники полны. Не станешь же звонить самому Меркулову и спрашивать: не ночевала ли у него Ирина? Это было бы слишком…

Но вдруг с ней что-то случилось? Внезапно стало плохо или, еще хуже, попала в аварию? Надо куда-то позвонить, выяснить, где это узнают – должна же быть в городе специальная справочная по любым несчастным случаям!

Генкин бросился к телефону, но тот зазвонил сам. Подумав, что это, может быть, наконец-то объявилась пропавшая вместе с его машиной Ирина, Арнольд Григорьевич радостно схватил трубку, но в наушнике услышал голос Станислава Огиренко:

– Доброе утро. Это Огиренко беспокоит. Хорошо, что застал вас, Арнольд Григорьевич. Надо утрясти некоторые важные вопросы, связанные с кредитом. Леонида Кимовича нет, вы побудьте пока дома, сейчас к вам подъедет Снегирев.

– Простите, Станислав Семенович, но… Пропала Ирина Васильевна, и я просто не представляю, что могло с ней случиться. Вы не знаете, куда надо звонить? Надо же что-то делать, как вы полагаете?

– Я думаю, с ней уже не может случиться ничего дурного, – сухо ответил банкир. – Ждите Снегирева, он вам все объяснит.

– Да? А как же… – но в наушнике уже раздались короткие гудки.

Арнольд Григорьевич положил трубку и посмотрел на часы – четверть девятого. Утро начиналось странно и необычно. Каким-то будет грядущий день?..

Снегирев появился буквально через десять-пятнадцать минут. Вместе с ним пришел незнакомый молодой китаец, или еще какой азиат, в безупречно сшитом темном костюме, удивительно ловко сидевшем на его сухощавой, подтянутой фигуре. Его наряд дополняли черное длинное модное пальто, белая крахмальная рубашка со строгим галстуком и черные туфли.

«Как гробовщик», – мелькнула у Генкина мысль и испуганно исчезла.

– Проходите, – он пригласил нежданных гостей в комнату. – Я, право, не очень понимаю…

– Мужайтесь, – неловко обняв его, грустно сказал Сан Саныч. – Это тяжелая утрата для всех нас.

– Что вы? – недоуменно отстранился Генкин, предчувствуя самое недоброе.

– Ирина Васильевна попала в ужасную автокатастрофу, и ее больше нет среди нас, – опустив голову, почти прошептал Снегирев.

– Где же она? – ничего не соображая и еще не до конца осознав случившееся, воскликнул Арнольд. В конце концов, со стороны Ирины просто свинство – оставить его после всего хорошего, что он ей сделал. Он вообще так привык к ней, к ее кухне, запахам, присутствию, а теперь и повздорить даже будет не с кем?

– Она в морге, – трагическим голосом сообщил Снегирев. И, тут же несколько изменив тон, почти по-домашнему предложил: – Вам, Арнольд Григорьевич, следовало бы поехать… И вообще, подумать о душе.

– Поехать? Конечно, конечно, – засуетился Генкин, бестолково тычась из угла в угол. Сан Саныч перехватил его и поставил перед азиатом, державшим под мышкой пухлую кожаную папку. Тот раскрыл ее и подал Арнольду какой-то документ.

– Что это? – удивился Генкин.

– Завещание, – как ни в чем не бывало, объяснил Снегирев. – Ваше завещание.

– Мое?!

– Ну да, а что такого? Все под Богом ходим! Жизнь полна неожиданностей, а этот господин, – Сан Саныч показал на азиата, – нотариус.

– Но я не собираюсь… – начал было Генкин, но Снегирев больно прихватил его руку, подвел к столу и положил перед ним бумагу:

– Подписывайте, Арнольд Григорьевич! Не будем создавать лишних хлопот друг другу. Ставьте подпись и едем в морг.

– Кому и что я должен оставить в случае, э-ээ…

– Подписывай, мышонок! – Сан Саныч вложил ему в пальцы ручку с позолоченным пером и, чуть наклонившись, шепнул: – Не то припомню все твои шуточки с Арвидом!

– Я не!.. – вскинулся Генкин, но железные пальцы Снегирева сжали его руку с пером и заставили ее опуститься к документу.

– Подписывай, это твой гарант!

– Я понял, – заверил Арнольд и, не читая документ, поставил подпись.

Азиат тут же, как коршун, схватил бумагу и убрал в свою папку, защелкнув позолоченный замочек.

– Теперь поехали, – Снегирев взял Генкина под руку. – Мне надо вернуться к себе, а господин нотариус подвезет тебя. Там уже есть наши люди, не волнуйся.

– Я должен одеться, – заявил менеджер.

– Ради бога! – улыбнулся Снегирев. – Только не задерживайся. Еще впереди тысячи хлопот с похоронами.

– Понимаю, понимаю, – пробормотал Генкин. Он вышел в смежную комнату, облачился в темный костюм и вернулся к гостям, принесшим ему столь горькую весть. – Я готов.

Вместе они вышли из квартиры, спустились вниз и там азиатнотариус, нежно взяв менеджера под руку и указывая на черный «форд», на чистом русском языке сказал:

– Мы поедем на этой машине. Прошу вас.

– Куда? – подозрительно покосился на него ошарашенный Арнольд. Все разом свалившееся на него просто выбило из колеи, и он туго соображал.

– В морг городской больницы, – нотариус распахнул дверцу машины. – Садитесь. Александр Александрович должен вернуться в «Бон Шанс», но потом он тоже подъедет.

– Хорошо, – вздохнул Генкин.