Казино "Палм-Бич"

Ален задумчиво смотрел ему вслед. От всего состояния у него осталось всего лишь 20 000 долларов, которые Сэмми уговорил взять на карманные расходы. В другое время и при других обстоятельствах это были бы деньги, но в Каннах этого едва хватало на день на чаевые.

***

На кухню влетел поваренок. – Он уходит!

Дремавшая бригада поваров вскочила на ноги. Марио поправил узелок бабочки под подбородком и направился в игорный зал. Было десять часов утра. Увидев Марио, принц сделал ему знак рукой. Конец игры сопровождался всегда одним и тем же ритуалом. У Хадада была странная прихоть: живя в «Мажестик», он питался только с кухни «Палм-Бич». Четыре человека на кухне всегда были готовы приготовить любое блюдо, заказанное принцем, и плевать они хотели на бессонные ночи. Сезон продолжался три месяца, в году их было 12, а чаевые, которые оставлял Хадад, позволяли им комфортно жить оставшиеся девять месяцев.

– Принц? Что прикажете? Рыбу или мясо?

– Рыбу. Жареную, просто жареную. И блины.

Мысленно Марио поздравил себя: принц не заказал суфле.

– Фрукты?

– Да. Я хотел бы сесть за стол через четверть часа.

– Будет исполнено!

Марио бегом пересек зал, влетел на кухню и отдал команду: все принялись за работу. У служебного входа в «Палм-Бич» под парами стоял грузовичок, в который загружалась еда и теплой доставлялась в «Мажестик».

Хадад пребывал в отличном настроении. За несколько банков он до нитки обобрал Надю Фишлер. В прошлом году он направил к ней Кхалила, чтобы тот передал ей его предложение переспать с ним.. К его большому удивлению, она отказала. Но принц прекрасно знал, что добродетель женщины растворяется как дым перед определенным количеством нулей. Задетый за живое ее отказом, он поклялся, что возьмет ее по-другому…

Ничто так не радовало его, как вид троих сыновей от последней жены, они громко смеялись бултыхаясь в бассейне.

Когда мальчики заметили его, они издали оглушительный вопль радости.

– Папа!- крикнул старший.- Сделай нам маленькие караблики!

Хадад опустил руку в карман… Десять минут в день, перед тем как поесть, потрахаться и выспаться, он уделял детям.

***

Ален набрал воздуха в легкие и нырнул в глубину бас-сейна. Под трехметровой толщей воды он растянулся на голубой плитке и оставался в таком положении до тех пор, пока хватило воздуха в легких. Вынырнув, он глубоко вдохнул и ухватился за бортик бассейна. Он закрыл глаза и стал слушать детские крики, раздававшиеся рядом. Неожиданно к его щеке прилипла мокрая бумага, и сразу же последовал громкий детский смех. Он открыл глаза и был поражен увиденным: поверхность бассейна была покрыта огромным количеством бумажных корабликов, сделанных из пятисотфранковых купюр.

– Ахмед!- строго сказал Хадад.- Простите его, пожалуйста.

Принц подал Алену руку и помог ему выбраться из бассейна.

– Поздравляю с выигрышем,- сказал принц, узнав Алена и не выпуская его руки.- К сожалению,- уточнил он, разыгрывая смущение,- я только что выиграл вторую партию у вашей партнерши. Она все проиграла…

– Такова игра,- ответил Ален.

– Меня зовут Хадад. Принц Хадад.

– Ален Пайп.

– Очень приятно. Рад буду сыграть с вами партию-реванш.

Ален вспомнил фразу Самуэля: «Веди себя как богач».

– А почему бы нет!- ответил он.

Они еще раз пожали друг другу руки. Ален направился к своему лежаку, не заметив молоденькой блондинки, которая, сидя в пяти метрах от него на краю бассейна, отталкивала большим пальцем правой ноги кораблики-деньги, ветром сносимые к ней. Она подняла лицо вверх, навстречу солнечным лучам. У Хадада дрогнули ноги: Мэрилин! Он десятки раз видел фильмы с ее участием… Она была миражем его ночей.

Она здесь! К женщинам принц сам никогда не обращался. Если он хотел с кем-то познакомиться, этим занимался Кхалил. Но сейчас Кхалил ждал его в «Мажестик», вместе с сонями проститутками…

Впервые в жизни Хадад нарушил один из своих принципов: он подошел к незнакомке, сидевшей к нему спиной, наклонился и прошептал на английском языке:

– Я – принц Хадад. Вам нравятся мои маленькие кораблики?

***

Он проснулся то ли от кошмара, то ли от тени, упавшей на него.

– Хэлло!

Над ним против солнца стоял мужской силуэт, и Ален, видя общие очертания, не мог различить детали. Рядом, на маленьком столике, стояла заказанная им еда. Он поднял крышку судка и потрогал пальцами яйца, они были еще теплыми.

– Вы не узнаете меня?- спросил голос.- Мы играли с вами в казино.

Мужчина сделал шаг в сторону, и его осветило солнце. Ослепленный солнечными лучами, Ален различил выцветшие шорты-бермуды и теннисную рубашку. Из ворота рубашки торчала индюшачья шея с головкой Гамильтона Прэнс-Линча. Ален вскочил на ноги.

– Да, не беспокойтесь, друг мой! Ешьте, пожалуйста, яйца. Они сейчас остынут. Позволю себе представиться: – Гамильтон Прэнс-Линч.

– Пайп… Ален Пайп.

– Американец?

– Да.

– С Запада?

– Из Нью-Йорка.

– И я из тех краев. Ешьте, ешьте.

Ален набросился на яйца. Он жевал их с таким остервенением, словно это было жесткое мясо, и никак не мог проглотить.

– В отпуске?

– Да…- промычал он.