Казино "Палм-Бич"

– Замолчите! Вы сказали, что Фишмейер проявляет интерес… Я немедленно переговорю с Гамильтоном!

– Разумно, мистер Хакетт!

– И не вздумайте, как попугай, повторять все то, что я вам говорю! Я не люблю болтунов, Мюррей!

– Мистер Хакетт…

– Поостерегитесь, Мюррей! Не испортите мне отдых…

Он резко опустил трубку на рычаг. Виктория ушла к парикмахеру, и он, сидя в шезлонге на балконе, наслаждался одиночеством. Он в сотый раз посмотрел в сторону широко распахнутого окна Марины. Может, он встретит ее на вечере у этой странной женщины с фиолетовыми глазами… Нади Фишлер?

***

Они как завороженные смотрели друг другу в глаза и не могли отвести взгляд, пошевельнуться, заговорить. Через открытое окно до них доносились обрывки разговоров на улице, шум проезжавших машин, запахи шафрана и жареной рыбы из ресторана.

– Я боялась, что больше никогда тебя не увижу,- прошептала она.

– Все закончено, Тьерри.

Ему захотелось сказать ей необыкновенные слова, которые еще недавно, в устах других, он считал дебильными. Она почувствовала его состояние.

– Скажи, Ален… Говори… Я хочу слышать.. Я хочу знать, совпадают ли наши ощущения!

– Да…

– Совсем, совсем…

– Да.

– Говори… Пожалуйста…

Застрявший в горле комок мешал Алену. Он еще сильнее прижал ее к себе.

– Ну же, Ален, говори.

– Я не готов к тому, что со мной происходит.

– Я тоже. У меня болит душа.

– Никогда не думал, что все так обернется. Собирался только переспать с тобой… Теперь все по-другому…

Она с трепетной нежностью посмотрела на него, стянула с себя через голову кофточку и начала расстегивать ему рубашку. Он почувствовал теплое прикосновение сосков ее груди и осторожно прикоснулся к ним кончиками пальцев. Сотрясаемый охватившим его желанием, он поднял Тьерри на руки и понес к кровати. Ее расширившиеся, как у наркомана, зрачки превратились в темную бездну. Они легли рядом.

– Я хочу, чтобы ты смотрел на меня,- сказала она.- Все время смотрел…

Их языки соприкоснулись, и он с изумлением увидел в ее ставших огромными глазах чудовищную по силе волну удовольствия, которая со скоростью света уносила их на незнакомую планету.

***

Прэнс-Линч стряхнул оцепенение и снял трубку. Сейчас он позвонит Фишмейеру и даст указания привести машину в действие.

– Абель? Говорит Прэнс-Линч!

Он откашлялся и властным голосом банкира продолжил:

– Я очень тороплюсь, Абель. Вам следует выслушать меня и пункт за пунктом выполнить то, о чем я вас попрошу. Уяснили?

– Я – весь во внимании, мистер Прэнс-Линч!

– Прекрасно! Возьмите ручку и запишите. «Бурже» запускает «организацию».

– Против кого?

– Против «Хакетт».

Фишмейер молчал.

– Вы слышите меня, Абель?

– Не могли бы вы повторить, мистер Прэнс-Линч?

– Мы запускаем «организацию» против «Хакетт», у вас проблемы со слухом?

– Но это наш самый солидный клиент!

– Фишмейер,- назидательным тоном сказал Гамильтон,- вы сделали у нас блестящую карьеру. Мы с женой даже рассматривали вашу кандидатуру на пост генерального директора. Если эта должность вас не интересует, говорите сейчас же.

– Мистер Прэнс-Линч, вы прекрасно знаете, что интересы «Бурже» для меня превыше всего.

– «Бурже» – это я! Постарайтесь помнить об этом, Фишмейер!

– Я понял, мистер.

– Чему равен кредит «Хакетт»?

– Как обычно… сорок миллионов долларов.

– Из чего слагается?

– Доверенности, накладные поставщиков, долгосрочные займы… В последнее время «Хакетт» осуществила громадные инвестиции..

– Сколько мы должны выдать им завтра на зарплату?

– Сорок миллионов.

– Итого, задолженность «Хакетт» составит 80 миллионов долларов.

– Абсолютно точно. Смею заметить, что такое положение вполне нормальное.

– Спасибо за уточнение!- саркастическим тоном сказал Гамильтон.- У вас наберется неоплаченных доверенностей тысяч на пятьсот?

– Вполне возможно.

– Немедленно перекупите их на имя Алена Пайпа.

– За какие деньги, мистер Прэнс-Линч?- спросил Фишмейер.

– У клиента, от имени которого я действую, на счете в «Чэз Манхеттен» сто тридцать миллионов долларов. Переведите их к нам. Эта сумма предназначена для покупки шести миллионов пятисот тысяч акций, из десяти миллионов, находящихся в обращении. Сегодня акция «Хакетт» стоит двадцать долларов. У нас хватит наличных, чтобы заплатить каждому, кто придет продавать акции. Вы слышите?

– Да, да… ,

– Что вас смущает, Абель?

– Мистер Прэнс-Линч, эта операция нереальна. Арнольд Хакетт владеет шестьюдесятью процентами акций собственной фирмы. Его невозможно лишить контрольного пакета даже в том случае, если вся «мошкара» придет к кассам…

– Абель, вы принимаете меня за дурака?

– Поверьте, Хакетт не сумасшедший, чтобы сдать часть акций и лишиться контроля над своей фармацевтической империей.

– Фишмейер, я не потерплю, чтобы мой сотрудник вставлял мне палки в колеса. У вас недостаточно ума, чтобы влезть в шкуру Хакетта и разобраться в его мыслях. Вы будете или не будете выполнять мои указания?

– Извините, мистер Прэнс-Линч.

– Сейчас я продиктую вам текст объявления «организации». Как только я положу трубку, вы доведете его до сведения прессы, телевидения, радио, финансовых изданий! Машина должна заработать с завтрашнего утра. Записываете?