– Ну, Жоржи свалилась к нам словно снег на голову. Заранее не предупредила. Прикатила, представила нам Костика и заявила – это теперь ее муж, просит любить и жаловать. Представляете? Такое событие у людей! А у меня, как на зло, в доме хоть шаром покати. Даже картошки, и той не было. Мы с мужем на ужин специально все остатки подъели. Давились еще, позавчерашние салаты в себя впихивая. Но додавились, все съели и спать легли. Как раз на следующий день планировали в «Ленту» ехать на неделю продуктами затариться.
– И что?
– А тут гости! Представляете положение? И главное – сами тоже с пустыми руками приехали. Ни вина, ни торта, ни конфет. И у нас пусто! И на часах половина первого ночи. Пришлось мне к соседке бежать. Мы с ней в хороших отношениях. И работает она врачом в больнице. Так что ей пациенты постоянно то конфеты, то десерты, то вино какое-нибудь тащат. У нее дома целый склад на шкафу. Одно удовольствие к ней в гости ходить. Кого ни пригласит, сразу же предупреждает, мол, ничего сладкого не несите. И выпивки тоже не нужно. Себя приносите, и ладно.
– И что соседка? Поделилась своими запасами?
– Ясное дело. Она тетка неплохая. И хоть и поворчала, что я среди ночи ее разбудила, но конфеты и бутылку вина все же дала. Спасла наше застолье.
У другой соседки Людочка выпросила до завтра палку копченой колбасы, банку шпрот и батон хлеба. Еще у одной заняла свежей зелени и помидоров. Вернее, не заняла, а попросту залезла к той в холодильник и взяла овощи без спроса.
Если применить к данной ситуации Уголовный кодекс, то выходило, что Людочка попросту украла помидорки. Но что ей было делать? Положение-то катастрофическое.
Милая Людочка обладает редким в наше время даром – никого не осуждать и не обвинять. Ей и в голову не пришло, что Жоржи и Костик могли бы сами побеспокоиться об угощении, раз явились без приглашения да еще в такое время, когда все нормальные люди давно спят. Нет же, для Людочки гость – это святое. Вот она и суетилась, как могла, чтобы получше принять наглую парочку.
К счастью, та соседка, у которой Людочка стащила помидоры и зелень, никогда не вставала раньше полудня. И Людочка поклялась самой себе, что завтра она встанет чуть свет и купит соседке вдвойне и помидоров, и зелени. Извинится таким образом за ночную потраву.
А в тот вечер Людочка проворно настругала бутербродов, нарезала салат и вместе с конфетами и вином выставила угощение на стол.
– Посидели мы неплохо. Правда, Костя и тогда был изрядно навеселе. Я даже спросила у Жоржеты, не алкоголик ли он.
Сомнения охватили Людочку с новой силой, когда сегодня она опознала в выпавшем из окна ее комнаты мужчине того самого Костика, которого приводила к ним Жоржета.
– И снова он был пьян. Я сначала решила, что и Жоржета где-то поблизости. Даже начала ее искать.
– И как?
– Безуспешно, – вздохнула Людочка. – Костик пришел один.
– Все верно, – кивнула Кира. – Костик пришел без Жоржеты.
– Потому что Жоржи пропала!
– Как пропала? – ахнула Людочка.
– Очень просто. Взяла и пропала.
– Только письмо матери и пришло. Мол, спасите меня. А что, где и от кого, ничего не понятно.
– Да как же это? – поразилась Людочка. – Разве такое возможно? Расскажите мне подробно.
Когда подруги закончили свой рассказ, Людочка тяжело перевела дух. Было видно, что девушка приняла случившееся с Жоржи несчастье очень близко к сердцу.
– Бедная моя маленькая Жоржи! – прошептала Людочка. – Сколько раз я ей говорила, чтобы она оставила того человека! Уверена: это он ее похитил!
В голосе ее слышалась такая уверенность, что подруги не выдержали и воскликнули:
– Кто?
– Кто он такой?
– А вам Жоржи что, в самом деле совсем ничего о нем не рассказывала? – недоверчиво посмотрела на них Людочка.
Подруги переглянулись.
– Нет. О ком?
Людочка прикрыла глаза и понизила голос до таинственного полушепота. И так, словно находясь в каком-то мистическом экстазе, прошептала:
– О Велесе.
– Велес? – растерянно переспросила ее Кира. – Это кто же такой?
Леся оказалась более эрудированной. Она неуверенно спросила у Людочки:
– Это, кажется, был такой бог у древних славян?
– Может быть. Но я знаю другого Велеса. Это близкий друг Жоржи. И он… как бы это получше сказать… Иной раз мне кажется, что он не вполне адекватно воспринимает реальность.
– В смысле?
– В смысле, что он неоднократно лежал в психушке.
– Да ты что?
– Только не в обычной дурке, – поспешно прибавила Людочка, – а в самой что ни на есть дорогой и жутко элитной клинике. Там никто из пациентов в обычной своей жизни на тачке дешевле «Лексуса» и не ездит.
– Так этот тип богат?
– Да! Жоржета рассказывала, что родители у этого ее Велеса жутко богатые. И всякий раз, когда у сынули начинался приступ шизофрении и он кидался перелицовывать мир на свой, на новый лад, родители запирали мальчика в элитное заведение. И там, я вам скажу, пациентам было вовсе не плохо. С больными носились как с драгоценным грузом. Еще бы! Ведь за каждого самого захудалого пациента главврач брал по десять тысяч кусков. Зеленью! В месяц!