Казино смерти

Я пытался оставаться на спине, очень уж напоминая олимпийский боб, несущийся по бесконечному желобу, но поток то и дело переворачивал меня, тыкая лицом в воду. Я, конечно, боролся с потоком, переворачивался на спину, жадно хватал ртом воздух, когда лицо поднималось над водой.

Случалось, что наглатывался воды, оказавшись лицом вниз, тогда начинал бултыхаться, лихорадочно рвался к поверхности, а подняв голову над водой, чихал и кашлял. Учитывая мою беспомощность, этот не такой уж сильный поток мог быть Ниагарским водопадом, влекущим меня на камни.

Не могу сказать, сколько продолжалась эта водная пытка, но я здорово устал и до того, как попал в этот поток, а тут начал слабеть. Сильно слабеть. Конечности стали тяжелыми, шея затекла от необходимости высоко поднимать голову. Болела спина, левое плечо я вроде бы вывернул, последние запасы сил подходили к концу.

Свет.

Поток выплюнул меня из узкого, диаметром в четыре фута тоннеля, в широкий, огромный, один из тех, что, по моим предположениям, могли служить для подземной транспортировки ядерных межконтинентальных баллистических ракет из Форт-Кракена в другие части долины Маравилья.

Я задался вопросом: неужто тоннель оставался освещенным с того самого момента, как я повернул выключатель, спустившись вниз через служебную будку рядом с кафе «Синяя луна»? Мне казалось, что после этого момента прошли дни, не какие-то часы.

Здесь скорость потока заметно уменьшилась в сравнении с куда более узким и крутым подводящим тоннелем, по которому меня вынесло к свету. Вода не переворачивала меня, не накрывала с головой. Я спокойно выплыл на середину тоннеля и позволил воде нести меня дальше.

Опытная проверка, правда, быстро показала, что поперек потока плыть не получается и я не смогу добраться до пешеходной дорожки, по которой шел на восток, следом за Дэнни и его похитителями.

Потом до меня дошло, что дорожка исчезла под слоем воды, и если бы я, приложив героические усилия, сумел бы добраться до стены тоннеля, то все равно остался бы в воде.

Если все тоннели сливали избыток воды в некое подземное озеро, меня, похоже, несло к его берегам. Оставалось лишь готовиться к роли Робинзона Крузо, правда, без солнечного света и кокосовых орехов.

Но берегов у такого озера могло и не быть. Его могла окружать бетонная стена, высокая и гладкая, забраться на которую не было никакой возможности.

А если берег и существовал, едва ли он был гостеприимным. Без источника света я превратился бы в слепца в пустынном аду и мог бы избежать смерти от голода, лишь свалившись в пропасть и при падении сломав себе шею.

В этот момент я подумал, что, наверное, умру под землей. И, не прошло и часа, как я действительно умер.

Я так устал, что с трудом держал голову над водой даже в этом, относительно тихом потоке. У меня не было уверенности, что я смогу проплыть те мили, что отделяли меня от озера. Впрочем, утонув, я смог бы спастись от голодной смерти.

Слабая надежда неожиданно возникла в виде мерного столба, который высился посреди тоннеля. Меня несло прямо на этот белый с черными маркировочными линиями, квадратный, шесть на шесть дюймов, столб, поднимающийся к самому потолку.

Когда поток начал проносить меня мимо, я уцепился за столб рукой. Потом ногой. Наконец, прижался к нему грудью, расположившись спиной к потоку, чтобы последний прижимал меня к столбу, удерживая на месте.

Несколькими часами раньше, когда я оттаскивал труп то ли от этого, то ли от такого же столба к пешеходной дорожке, уровень воды не достигал отметки в два фута. Теперь же под водой скрылась пятифутовая полоса.

Обретя надежный якорь, я прислонился лбом к столбу, застыл, чтобы хоть немного отдышаться. Прислушался к биению сердца и удивился, что еще жив.

Несколько минут спустя, когда я закрыл глаза, вдруг наступило расслабление, меня потянуло в сон, я испугался, раскрыл глаза. Заснув, я бы ослабил хватку, и меня понесло бы дальше.

Я уже понимал, что на столбе мне придется просидеть не час и не два. Пока пешеходная дорожка оставалась под водой, никакие ремонтники в тоннели бы не спустились. Никто не увидел бы меня и не пришел на помощь.

Однако, если бы я продержался на столбе достаточно долго, гроза бы закончилась и уровень воды начал спадать. Со временем показалась бы и пешеходная дорожка. Поток стал бы таким же мелким, как и прежде.

Выживание.

Чтобы чем-то себя занять, я принялся составлять перечень мусора, который вода проносила мимо. Пальмовый лист. Синий теннисный мяч. Велосипедная шина.

Какое-то время подумал о работе в магазине «Мир покрышек», о том, чтобы покрышки стали частью моей жизни, о приятном запахе резины, и настроение у меня заметно улучшилось.

Желтая ножка пластмассового стула. Зеленая крышка сумки-холодильника. Кусок доски с гвоздем. Мертвая гремучая змея.

Мертвая змея навела на мысль о том, что в потоке может оказаться змея живая. Или большое бревно, которое могло угодить мне в спину и перебить позвоночник.