Вам суждено всегда быть вместе

Перевод: Валерий Ледовской, valery@ledovskoy.com

Редактура: Фан-Клуб http://deankoontz.ru

Dean Koontz

Дин Кунц

You Are Destined To Be Together Forever

Вам суждено всегда быть вместе

Глава 1

Мой четырехсотфунтовый друг и наставник П. Освальд Бун, известный автор детективов, говорит, что хотя у него в холодильнике сыры старше меня, шестнадцать лет — вполне достаточный возраст, чтобы писать стоящую прозу, потому что я пишу о том, что знаю, что в моём случае означает девушку по имени Сторми Ллевеллин, призрак Элвиса Пресли, жестокое убийство и месть из-под могилы.

В конце мая в Пико Мундо, штат Калифорния, на границе с пустыней Мохаве, где я прожил всю свою жизнь, пришла ежегодная весенняя ярмарка. В пятницу я позаимствовал у Терри Стамбо машину, так что смог взять Сторми на карнавал, где на главной аллее ярмарочной площади было установлено множество аттракционов. Терри был моим боссом, владельцем «Пико Мундо Гриль», где я работал поваром блюд быстрого приготовления двадцать четыре часа в неделю во время учебного года и сорок часов в неделю летом.

Я не мог взять машину у отца, потому что он ушёл от нас несколькими годами ранее. Я не мог взять машину у матери, потому что подобная просьба вызвала бы у неё стресс. В стрессовом состоянии мама испытывала скрываемые позывы к суициду и иногда доставала из ящика прикроватной тумбочки в спальне пистолет и поглаживала его контуры, проявляя при этом больше любви, чем когда-либо по отношению ко мне. Когда я был ребёнком, а у меня это был более короткий период времени, чем у большинства людей, моя мать периодически намекала, что может забрать меня с собой, если решится заключить свой брак со Смертью. Моя мать красива, и для любого, кто с ней не жил, она казалась изысканной и милой леди, возможно, лишь немного холодной. Когда мне исполнилось шестнадцать, я переехал в крохотную квартирку над гаражом, за которую плачу, ухаживая за газоном и помогая в хозяйственной рутине своей домовладелице.

В 16:30 Сторми встретила меня за «Грилем», где был припаркован «Мустанг» Терри.

— Привет, странный мой. Ты выглядишь лучше, чем стопка твоих лучших блинов.

— Почту это за комплимент.

— Это он и был.

Мы поцеловались. Это был не дикий страстный поцелуй, а нежный и сладкий. Что касается страсти, она хотела продвигаться медленно, ну а мне хотелось того же, что и ей.

Она осиротела в семь лет, когда её родители погибли в авиакатастрофе. После этого некоторое время была жертвой плохого обращения со стороны приёмных родителей. Несмотря на всё, что она перенесла, мир её не сломал.

С чёрными смоляными волосами, средиземноморским цветом лица, загадочными тёмными глазами, она была прямо из мечты о египетской королеве, считавшейся среди своих подданных полубожеством, как считал бы и я, если бы она не мутузила меня за дерзость ставить её на пьедестал. Сторми Ллевеллин не нужен был пьедестал. Ей нужен был только кто-то, кто мог смотреть ей прямо в глаза и всегда говорить только правду.

Открыв пассажирскую дверь «Мустанга» для Сторми, я сказал:

— На заднем сиденье мистер Пресли.

— Элвис?

— Подумал, что ты должна знать. Хотя он не может говорить, он слышит всё, о чём мы говорим.

Сторми села в машину и посмотрела за своё сиденье, но, конечно, не могла увидеть Короля рок-н-ролла, потому что он умер несколько лет назад, на самом деле, несколько десятков лет, и с нами на карнавал отправлялся всего лишь его дух.

Большинство людей покидают этот мир, когда умирают их тела. Некоторые души задерживаются, сопротивляясь переходу на Другую сторону. Они приходят ко мне, потому что знают, что я могу их видеть, и что я помогу им, если смогу. Иногда они хотят отомстить своим убийцам. Мистер Пресли не был убит — за исключением многочисленных кинокритиков при жизни. Но он, как и некоторые другие, казалось, боялся того, что может его ожидать в Великой дали.

Он держался рядом со мной уже несколько месяцев, хотя не предпринимал попыток объясниться. Мёртвые не разговаривают. Я не знаю, почему. Но у них есть способы передать свои беспокойства и просьбы. Мистер Пресли, по-видимому, просто составлял мне компанию.

Когда я сел за руль, Сторми спросила:

— Что он надел на этот раз?

— Тот нелепый арабский наряд из «Каникул в гареме». Извините, сэр, но он нелепый.

Все остальные задержавшиеся души, известные мне, были ограничены в своём гардеробе одеждой, которая была на них в момент смерти. Однако мистер Пресли был способен появляться во всём, что надевал за время своей легендарной карьеры. Он старался избегать крикливых лас-вегасских костюмов, в которых выглядел как плохо причёсанный Либераче[1].

Бросив взгляд через плечо, я увидел, как он мгновенно сменил наряд из «Каникул в гареме» на костюм танцора фламенко, в котором он был в «Веселье в Акапулько»: облегающие чёрные брюки от смокинга, чёрный пиджак длиной две трети, белая рубашка в складку с искусным чёрным фуляром у горла.

— Так лучше, — сказал я.