Казино «Вэйпорс». Страх и ненависть в Хот-Спрингсе

После окончания выборов Пламмер Доббс сел на самолет и полетел в Нью-Йорк, чтобы посмотреть «Янкиз» против «Милуоки Брэйвз» в третьей игре Мировой серии 1958 года[83]. Всю его поездку оплатил Оуни – такой небольшой бонус для Доббса в знак присоединения к правящим кругам Хот-Спрингса, ну а для Оуни – разумное вложение в свое финансовое будущее. Одним из первых распоряжений Пламмера Доббса в качестве нового окружного судьи стал приказ офису шерифа устроить облаву и запереть на замок клуб «Уайт фронт», клуб «Ситизенс» и кафе «Сиеста» на окраине города как нарушающие общественный порядок. Владельцы клубов подали судебные иски, заявив, что их наказали в «игорной войне» за поддержку не тех кандидатов на выборах. Доббс попросил большую коллегию присяжных провести собственное расследование. Присяжные постановили, что да, закрытие клубов, скорее всего, стало репрессией за поддержку проигравших кандидатов, но реорганизация после выборов ожидаема. Они назвали это «торговым риском». Однако присяжные не упомянули, что вся эта «торговля» незаконна, как и использование судебных и правоохранительных органов для вымогательства в политических целях.

Для Оуни и Дэйна все это не имело значения. Дэйн стал боссом азартных игр, а его власть оказалась абсолютной.

Глава 26 Хейзел январь 1959

Когда она пришла в себя, на ней были наручники.

Разодетые в пух и прах Джек и Хейзел шли под руку по Бродвею в сторону Центральной авеню. Джек припарковал свой блестящий новый «Крайслер» в нескольких кварталах от художественной галереи «Эскей», куда они с Хейзел направлялись на вечерний аукцион.

Аукционные дома, наряду с казино и купальнями, являлись важными достопримечательностями даунтауна Хот-Спрингса. Вдоль Центральной авеню их насчитывалось несколько, и у каждого фасад выходил на улицу, чтобы прохожие могли наблюдать за действом внутри. В перерывах между аукционами организаторы зазывали прогуливающийся по тротуару народ: «Заходите внутрь! Не пропустите следующее событие!» Они выставляли перед толпой всевозможные предметы и произведения искусства: картины маслом и африканские маски, резьбу по камню и изысканный хрусталь. Но настоящим зрелищем, собиравшим реально полные залы, становились лоты с ювелирными изделиями. Бижутерия, тяжелые серебряные и золотые аксессуары, кольца и браслеты, булавки и кулоны. И бриллианты. Люди приезжали со всей Америки, чтобы купить бриллианты в аукционных домах Хот-Спрингса. Невероятно, по какой низкой цене они продавались на аукционе. Просто преступно дешево!

Одной из причин дешевизны могло быть то, что многие бриллианты, попадающие в «Эскей» и другие местные аукционные дома, являлись ворованными. От Нью-Йорка до Майами разнеслась молва: если вы наткнулись на бриллиант, скажем, в чужом гостиничном номере и хотите перевезти его, вам следует обратиться к коротышке в «Саусерн». Много лет Оуни помогал Гарри «Голландцу» Голдбергу из Нью-Йорка проводить краденые брюлики через ювелирные магазины и аукционные дома Хот-Спрингса. А если бриллианты оказывались не ворованными, то, скорее всего, они были поддельными. Аукционные дома с сомнительной репутацией сотрудничали с ювелирами с не менее сомнительной репутацией, которые не гнушались оценивать фальшивые бриллианты как настоящие.

Несколько лет назад, в конце 1940-х, «Эскей» ограбили и похитили бо2льшую часть бриллиантов. Когда воров поймали, Оуни поздно ночью поехал к дому Сида Макмата, чтобы уговорить его отпустить грабителей. Макмат забрался в машину Оуни, сев между двумя его телохранителями, после чего Оуни сказал:

– Воры – мои друзья. Я был бы очень признателен, если бы вы могли прекратить дело против них.

Макмат отказался. Обвинители даже вызвали на допрос владельца «Эскей» Самуэля Кирша, обвинив его в организации кражи, совершенной своими же людьми. Кирш воспользовался Пятой поправкой.

Такое начало трудно назвать удачным для будущего общественного лидера одной из неоднородных религиозных общин Хот-Спрингса. Кирш – еврей, и городок мог похвастаться исключительно большой и активной еврейской диаспорой по меркам региона. Некоторые называли его «Кэтскилл[84] Юга». Еврейские обитатели города управляли предприятиями, обслуживающими многочисленных еврейских гостей курорта. Здесь располагалось несколько кошерных закусочных, где подавали пастрами и солонину, отделение Бнай-Брит[85], ортодоксальный храм и даже еврейская больница на 125 коек, построенная для обслуживания пациентов, которые приезжали в Хот-Спрингс по предписанию врача, чтобы принять лечебные ванны. К 1959 году Самуэль Кирш превратился в одного из самых значимых людей в городе. Он владел ювелирным магазином, находился в процессе покупки отеля «Уокеш», и кроме «Эскей», ему принадлежали еще два известных аукционных дома.