Казнь без злого умысла

– Порядок, – сообщил он почему-то шепотом. – Есть адресок. Наверное, там ее хахаль и обретается. Юрке я уже сообщил. С Деревянко созвонился, она сейчас подъедет на работу, говорит, все равно собиралась, ей с главным зоотехником надо какую-то проблему срочную решить. Говори, чем помочь. Или мне уже на ферму отправляться?

– Погоди, есть еще одно дело. Возьми мой айпад и найди все, что можешь, про конфеты «Березовая роща».

– Это еще зачем?

От изумления Виктор сразу забыл, что только что старался говорить тихо, чтобы не нарушать рабочий процесс.

– Попробуем через конфетку найти блогера. Не зря же он фантик в бумажнике хранил. Видно, он ему дорог как память о чем-то.

– Надо же… – Егоров покачал головой. – Я о таких и не слыхал никогда. Что за конфеты-то? Хоть вкусные?

– Понятия не имею, я их в глаза не видела.

Виктор управлялся с поиском информации не так ловко и быстро, как она сама, да и интернет изрядно тормозил работу, загружаясь в час по чайной ложке, но все равно примерно через час майор получил прекрасный результат. Конфеты под названием «Березовая роща» изготавливались Тверской кондитерской фабрикой в начале девяностых, с 1996 года их выпуск прекращен в связи со сменой владельца предприятия и перепрофилированием.

– И кто у нас владелец? – спросила Настя, быстро щелкая мышкой.

– Некто Шульмин Эдуард Артемьевич.

– Что на него есть?

– Искать, что ли? – переспросил Егоров.

– Нет, пряниками кормить, – огрызнулась Настя. – Искать, конечно.

Егоров обиженно засопел у нее за спиной, но Настя уже не обращала внимания. Она поняла, наконец, что и как нужно делать, и с этого момента ее невозможно было ни отвлечь, ни сбить с мысли.

Еще через некоторое время раздался голос Виктора:

– Помер он. В две тысячи третьем году.

– Молодым? Старым?

– Написано, на шестьдесят третьем году жизни.

– Чем занимался?

– Тут написано, что был крупным партийным и советским работником с восьмидесятого по девяносто первый год, занимал какие-то высокие должности в Калинине, потом акционировал местную кондитерскую фабрику, в девяносто шестом году продал ее и ушел в строительный бизнес. Больше ничего нет.

Этого следовало ожидать. Информации о том, что происходило до начала эры интернета, всегда оказывалось маловато. Но от того, что узнал Егоров, уже можно было отталкиваться. И почему у человека только две руки и одна голова!

Зато у двурукого и одноголового человека есть родственники и друзья. А у них имеются компьютеры, которые работают намного быстрее, чем ее айпад, подключенный к беспроводной сети. И это вселяет оптимизм. Программа начала обсчитывать результаты анкетирования, и Настя схватилась за телефон. Ее племянник, сын брата Александра, конечно, оболтус, но зато компьютер у него превосходный, интернет высокоскоростной, а сам парень – чрезвычайно продвинутый пользователь. Настя благоразумно не стала додумывать мысль до конца, чтобы не дойти в размышлениях до слова «хакер». Единственное, о чем она забыла подумать, – о трехчасовой разнице во времени. В Вербицке полдень, а в Москве Санек, обычно сидящий за компьютером до глубокой ночи, наверное, еще глаза не продрал. Особенно сейчас, в каникулы, когда не нужно ходить в институт.

Судя по голосу Александра-младшего, тетка его выдернула из сладких снов.

– Это срочно? – вяло спросил он, позевывая.

– Это очень срочно, Санечка. Очень срочно и очень важно. Поможешь?

– Где смотреть-то?

– А где хочешь – там и смотри, – беззаботно разрешила Настя. – Мне нужен результат, и как можно быстрее. Мой ноутбук занят, а айпад страшно тормозит и все время виснет. У меня каждая минута на счету.

– Еще раз название скажи, – попросил племянник.

– «Березовая роща». Тверская кондитерская фабрика.

– Ладно, – пообещал он. – Ща включусь.

Но энтузиазма в голосе Настя не услышала, поэтому не могла быть уверена, что ее просьба будет выполнена.

На нее вдруг навалилась огромная усталость. Даже показалось, что она не сможет довести начатое до конца. У нее просто не осталось сил.

– Поезжай на ферму, Витя, – негромко сказала она. – Как закончишь – позвони, может, какая-то новая информация будет. Без нее тебе в архиве делать все равно нечего.

Виктор сунул ноги в ботинки, озабоченно посмотрел на Настю.

– А ты чего вдруг скуксилась, москвичка? Только что такая деловая была, и вдруг как будто воздух из тебя выпустили. Случилось что? Или болит где-то?

Она через силу улыбнулась.

– Все нормально. Просто устала. Поезжай.

Ноутбук издал мелодичный звоночек: программа закончила работу. Настя метнулась к экрану, посмотрела на полученный результат.

– Все правильно, Витя. Никакой лаборатории нет и не было. Все это полная туфта от начала и до конца. Народ не обманешь.

– Но ведь все были уверены… – растерянно проговорил Егоров. – Ты же сама говорила, что рейтинги Смелкова из-за этого упали, значит, все поверили. А ты говоришь, что никто не верит. Как это может быть?