Казнь без злого умысла

Он ответил на вызов, и по мере того, как слушал, лицо его приобретало все более странное выражение.

– Вот и приехали, – произнес Виктор, кладя телефон на стол. – Ты, помнится, владельцем чемоданчика интересовалась? Имеешь шанс увидеть его своими глазами.

– Да ты что?!

– Ага, – кивнул он. – Объявился. Пришел в отдел полиции на вокзале. Дескать, в момент кражи уже бежал на проходящий поезд, который ждать не будет, ему надо было срочно уехать по каким-то супер-пупер-важным делам. Вот он свои важные дела переделал и вернулся писать заяву про кражу. Его в нашу дежурку переадресовали. Сейчас сидит там, ждет, когда ему чемодан вернут. Ему к следователю надо, чемодан же в протоколе зафиксирован как изъятый с места обнаружения трупа. А следователь, вернее, следачка, на выезде и сегодня уже не появится. Вот и просят приехать меня, чтобы хотя бы показать ему чемодан и убедиться, что это не какой-то другой чемодан. А то ведь на вокзале дня не проходит, чтоб не сперли чего-нибудь. Может, у него старье какое-нибудь потырили. Хотя по датам вроде сходится, по крайней мере, так дежурный говорит. Так что давай, Настасья, пожрем быстренько и попилим в родную контору.

– А на проспект Ермака? Не поедем?

– Посмотрим. Если с чемоданом быстро разберемся, то поедем, дело как раз к вечеру будет, народ с работы придет.

Машина у Егорова была действительно старенькая, «Форд ЛТД Кроун Виктория» невесть какой давности, но очень ухоженная, сразу видно, что хозяин относится к своей «боевой лошадке» бережно и заботливо.

– Да хорошая тачка, хорошая, только с ремонтом теперь головная боль. Их же выпускать давно перестали, аж в девяносто втором, и с запчастями проблема. Когда я ее покупал, ей уже лет пятнадцать от роду было, поэтому отдали за копейки. Я ж не подумал тогда, что раз не выпускают больше, то деталей наищешься… Но не переживай, с ветерком домчим.

– А ничего, что я с тобой пойду? Проблем не будет?

– Я тебя умоляю! – театрально воскликнул Виктор. – Кого когда интересовало, кого опера приводят в свои кабинеты? У нас работа такая, практически бесконтрольная, и в этом ее прелесть. Сама знаешь.

– На Петровку просто так никого не приведешь, только с пропуском по заявке сотрудника и по предъявлении паспорта, – заметила она.

– Ну, у нас жизнь не столичная, мы ребята простые, говоришь «это со мной» и проводишь кого угодно.

В УВД молодой упитанный дежурный указал Егорову на вполне приятного мужчину лет сорока, сидящего на скамейке у стены.

– Допросная свободна? – спросил Егоров.

– Вроде да, – ответил дежурный, – ключ на месте.

– Давай сюда.

При слове «допросная» мужчина встрепенулся, в глазах мелькнул испуг, на лице появилась натужная улыбка.

– Это камера пыток у вас?

Настя молча стояла в сторонке и рассматривала владельца чемодана. Освещение в этой части коридора было не особенно ярким, лицо в деталях видно плохо, но в целом он производил впечатление вполне обеспеченного финансово человека. Примерно таким она его и представляла, когда изучала размеры находящейся в чемодане одежды и обуви. Рост около 170 сантиметров, телосложение нормальное, не худой и не толстый, возраст тоже соответствовал ее предварительным прикидкам.

Она понимала, почему Егоров не хочет вести его в свой кабинет. Там же чемодан стоит. А по правилам нужно, чтобы заявитель сперва описал украденное подробно и только потом предъявлять вещь. Конечно, майор не очень похож на полицейского, который старается всегда соблюдать эти самые правила, но сейчас ситуация особая: его допустили к работе по серьезному преступлению, у него появился шанс реабилитировать себя в глазах коллег и начальства, и ни одного прокола быть не должно. Пусть даже прокол этот будет по совсем другому делу, но, как говорится, если тебя хотят загнобить – любое лыко будет в строку.

Вопрос владельца чемодана остался без ответа, Егоров взял у дежурного ключ и сделал Насте знак следовать за ним. Все втроем вошли в допросную – небольшую комнату с двумя стоящими впритык друг к другу столами и несколькими стульями. Виктор указал заявителю на один из стульев. Вообще-то никаких таких «допросных» оперативникам не полагалось, настоящие допросные есть только в следственных изоляторах, но ведь сотрудники уголовного розыска не сидят в кабинетах по одному, поэтому всегда стараются выделить отдельное помещение, в котором можно поговорить без помех с глазу на глаз. Называется такое помещение у всех по-разному, у кого на сколько фантазии хватит.

– Посидите пока с нашим сотрудником, я сейчас вернусь, и мы займемся вашим вопросом.

Мужчина послушно сел и принялся затравленно озираться. Настя стояла, прислонившись к стене, и поглядывала на него. Здесь света было достаточно, чтобы рассмотреть обворованного пассажира в деталях.

Егоров вернулся действительно быстро, в одной руке у него была папка, в другой – ключ с биркой, который он почему-то сунул Насте.

– На, держи.