Казнь и козни дочери смерти (СИ)

Дели кивнула и, не в силах смирить любопытство, залпом выпила жидкость.

От кого же было послание? Отца? Матери? Ивтеила?

Она схватила конверт и рывком его распечатала. Амина взяла кружку и уже было вышло из спальни, когда Делия резко вскочила с постели и схватила служанку за края белого фартука.

— Кто? Кто просил передать это письмо?

— Ваша матушка, госпожа. Она сказала, что это послание от сына судеб. Подобные получили и другие люди в поместье… Что же вам там прислали? Признание в чувствах? Чему вы так удивляетесь?

— Ха-ха, признание… Скорее угроза.

Делия отпустила край фартука и вернулась к кровати. На покрывале лежало развернутое письмо: «Не привлекай к себе чужое внимания и не пытайся повлиять на необратимое. Еще свидимся, хитрая девочка».

— Ноа, скажи, тебе тоже кажется, что этот мальчишка пытается нас остановить?

Мышь ударила хвостом по конверту.

«Мне думается, он говорит, чтобы ты ему не мешала».

***

Обстановка в поместье после визита отпрыска судеб казалась Делии странной. Сомнения и тревога закрались в ее девичей груди, однако, говоря откровенно, все с того дня, как и раньше, выглядело обычно. Почти каждый житель и работник поместья получил в дар от ребенка приятное наставление, и все были благодарны ему и Розанне за оказанную ко Дню Сотворения милость. Предвкушение празднества уже охватило людей, и одна только Делия чувствовала, что все происходящее до одури подозрительно. Розанна, как и другие, не изменяла привычкам: в ее распорядке ничего не исправилось, а беспристрастное лицо по-прежнему источало холодное безразличие. Дочь смерти недоумевала, может, герцогини не сообщили о грядущей кончине? Что же тогда она обсуждала с сыном судьбы? Какими цветами засаживать клумбы после долгой зимы?

Делия мучила себя и Ноа многочисленными вопросами, она изо всех сил пыталась хоть что-то понять, но время неукоснительно продолжало свой ход. Так, незаметно приблизился час проведения празднества.

— Сестренка, ты в этом пойдешь?!

Феония облачилась в белый наряд — пышное невесомое платье, расшитое золотой крупой бисера. На плечи ее накинули шерстяную мозетту с аккуратно вышитыми цветами, а в волосы, аккуратно собранные косами на голове, вставили шпильки с камнями. Словно божество со старинных портретов, Феония источала таинственное сияние и была столько непорочна на вид, что невольно привлекала внимание, просто оставаясь на месте и не говоря ни единого слова.

Однако сейчас она смотрела на простой с виду наряд любимой сестры и в глазах ее поблескивал искренний ужас.

— Почему ты выбрала это?! — кричала она.

Делия посмотрела на себя и махнула рукой. На ней было простое темно-синее платье и накидка черного цвета.

— Да ладно тебе, Феон, у меня отличное, а главной удобное платье.

— Она права, Делия. Что это за наряд бедной монахини? — в проходе появилась Розанна, она обвела взглядом двух дочерей и сощурилась. — Заметь, Делия, даже прислуга на твоем фоне выглядит стократ привлекательней. Если хотела не выделяться, то поздравляю — ты добилась обратного.

Розанна махнула рукой, подзывая служанку.

— Амина, переоденешь ее?

Горничная кивнула.

— Но это хороший наряд! — стояла на своем Делия.

— Он хорош только для похорон. В могилу меня свести хочешь?

Делия замерла. От этих слов на душе вдруг стало так гадко и грустно. Розанна умела заставить младшую дочь замолчать.

— Я все поняла, дайте мне пару минут.

Выйдя из зала, Дели отправилась в гардеробную, где уже, как назло, находился новый наряд. Амина, ведая замыслы маленькой госпожи, заранее подготовила комбинацию: черное платье с золотыми вставками по краям, с широкими рукавами и с расшитыми бисером эполетами. Вместо старой накидки горничная выбрала к наряду черный полушубок и вместо туфель натянула на Делию высокие сапоги. Этот наряд хоть и мог выглядеть в глазах матери мрачным, никак не мог бы назваться траурным и унылым.

Закончив приготовления и собрав волосы в тугой хвост, Делия поспешила вернуться. Стоило ей спуститься, как взгляду предстала картинка: Розанна, вечно строгая и бесстрастная, аккуратно поправляла заколку в волосах старшей дочери. В этом маленьком жесте предстало столько любви и заботы, что сердце Делии невольно и неосознанно сжалость.

Зависть или недоумение — что ее поразило? Вторая жизнь, а она до сих пор не могла понять своих чувств.

Стараясь приободриться, Дели сбежала по лестнице и пару раз покрутилась.

— Ну как вам?

Феония широко улыбнулась и одобрительно закивала, аплодируя выходу Делии. Теперь они выглядели как сестры: черный и белый цвета, много золота, никто не посмеет сказать, что они непохожи!

Розанна тоже кивнула. Она с улыбкой протянула младшей дочери пару белых перчаток. Она не вручила их, а, взяв ладонь дочери в свои руки, сразу принялась натягивать их на детские пальцы.

— Не теряй их и не отдавай, ясно тебе, добрая девочка? — голос был как обычно холоден.

Дели кивнула и отвела голову. И с чего это она, дочь смерти, как дитя покраснела?

***