Казнь Мира. Книга первая (СИ)

Ратибор было открыл рот, но гневный взгляд отца заставил его промолчать. Девор же принялся раздавать поручения алхимикам и заклинателям погоды — где встать и в каком порядке действовать, чтобы одни быстро сожгли дома, а другие не дали ветру гнать пламя в лес. Воины покорно взялись за дело, растаскивая бутыли с огненной смесью по всей деревне.

Из чёрных окон заброшенных домов на Девора глядела пустота. Капитан поёжился. Он не был трусом, и деревня пугала меньше живых мертвецов, но какая-то неуловимая тревога разливалась в воздухе.

«Горестное место… ещё и этих, в звездах, принесла неладная. Закончить бы поскорее, да убраться подальше».

Мысли Девора, так или иначе, возвращались к магикорцам, особенно к своенравному Гиддеону. У Миробора, командира Девора, лежала одна очень интересная папка, в которую капитану довелось заглянуть. Что сказать? Гниль, как она есть. Хотя не совсем Гиддеон пропащий человек оказался, раз бросился на помощь столице, когда та нуждалась в помощи магикорцев. Бросился без приказа, и много жизней спас. «Может, он того? — продолжал рассуждать про себя Девор. — Крыша поехала? У всех магикорцев беда с головой из-за их Великого Духа. Вот и у Гиддеона разум расщепился. Одной рукой спасает, а другой… Нет, не потерянный у него взгляд, не безумный, а ясный. Все, что Гидеон делает, делает он в трезвом уме. От того ещё более страшен и опасен этот человек. Нельзя ему доверять!»

Девор быстрым шагом направился к домам, за которыми скрылись магикорцы, и замер, едва заметил крытую железную повозку. Тщетно пытались магикорцы спрятать её в густой листве, Девор увидел достаточно. На такой повозке заразных больных возят в лечебницу.

— Так вот зачем вы здесь! — заскрипел зубами Девор и сжал кулаки. «Как знал!»

* * *

У самого края воды вдоль небольшого причала ютились опустевшие рыбацкие домики, которые Гиддеон хотел проверить и спустился к реке. Не касаясь ничего руками, он магическим дуновением открывал двери и внимательно осматривал комнаты. Ни души. Разбитые стекла скалились острейшими зубьями. На стенах кровавые отметины. Дольше минуты в одной комнате Гиддеон не находился — запрещено.

Деревня была небедная. Во многих домах Гиддеон видел кружевные скатерти и ещё не посеревшие перьевые подушки, но на крепких дубовых столах уже лежала пыль, из-за яркого солнечного света видимая и в воздухе. Давно уже высохли рыболовные снасти, которые никто никогда больше не использует и даже не заберёт отсюда.

Покинув очередное жилище, Гиддеон понуро опустил голову. Он надеялся, что найдет выживших. И боялся, что их раньше найдут солдаты из столицы и убьют, как им приказано. В любом случае, бросившись наперерез чумному отряду, Гиддеон рисковал своим положением, и, как оказалось, зря…

Неприязнь Девора тоже не скрылась от него. Гиддеон понимал, как видит его, магикорца, воин из столицы, привыкший к колдовству иной природы. Колдовству, которое спасало жизни, пока Верховный Совет медленно-медленно рассуждал, сколько и кого направить для борьбы с чумными мертвецами. «Сберечь Зеркало важнее, чем людей», — вспомнилась брошенная кем-то фраза. «Священные артефакты защищают наших соседей, а у нас — наоборот», — ответил Гиддеон тогда.

Дальше этой деревни болезнь не пошла, не подступила к Каталису. Магикорцы отстояли свои владения, а что до остальных земель… Всего несколько недель назад рыболовецкие суда бороздили реку, не давая покоя рыбе, а с берега доносился детский смех. Теперь воду не потревожат ещё долго, и человеческие голоса не нарушат тишину природы.

Вдруг Гиддеон услышал звук, похожий на стон. «Птица? Нет, на здешних не похоже». Тревога закралась в его сердце. Звук шёл со стороны причала, на который старые ивы сыпали листья. Спустившись к ивняку и раздвинув ветви-плети, Гиддеон оторопел, не веря своим глазам.

Среди полуутопленных корней лежала молодая женщина и обнимала деревянную люльку. Аккуратно Гиддеон подобрался ближе, не обращая внимания на то, что под дорогими сапогами хлюпает илистая грязь. Женщина была мертва. Гиддеон сразу это понял по обескровленному и нечеловечески спокойному лицу, а по голубым рукавам и кружевному вороту платья он узнал в ней жительницу верховий. У подножия гор лежали богатые деревни, не тронутые демонической чумой. Но почему женщина здесь? «Пусть столица расследует», — подумал Гиддеон отстраненно, ведь его взволновало другое.

В деревянной люльке с недовольным видом барахтался в куче пелёнок младенец. Следов чумы на его лице не было, как и на коже матери. Сердце Гиддеона бешено билось, будто готовилось разорвать грудную клетку. «Живой ребенок! Я нашел хотя бы одного живого! Нужно помочь ему и обязательно отвезти в лечебницу, такая кроха не протянет долго одна».

«А вдруг всё же чумной?» — мелькнуло в голове Гиддеона. «И что? — ответил он сам себе. — Я здесь для чего?»