Казнь Мира. Книга первая (СИ)

Голова Гиддеона легла на белые плиты. «Прости, — подумал Фео, бросив на отца короткий взгляд, — ты хотел, чтобы я жил, а я не могу этого обещать».

«А если Лу Тенгру всё же бросил нас?» — новая мысль болью уколола Фео.

Осознание, что он идёт на бессмысленную смерть, остановило его, но через силу Фео сделал шаг. Дело отца нужно закончить. Любой ценой.

Сагарис мелко трясся, стоя над Зеркалом. Тень обвила демона, сокрыв половину лица. Глаз на этой половине не сиял красным огнём, а был чист. Хрустальная корка больше не расползалась по телу, а медленно осыпалась. Сагарис повернулся к Фео.

— Последний человечишка. Клоп, — произнёс демон, и странное эхо повторило за ним.

Фео понял, что проиграл. Он ничего не может сделать. Ничего. Только умереть. Но смерть не наступила ни через секунду, ни через две. Руки Сагариса стянули сияющие путы, а клинки света ударили в спину. Хрипящий Лу Тенгру схватил Осколок, вонзил его в плечо Сагариса. Тот взревел в два голоса, и одним жестом отбросил Лу Тенгру в другой конец зала.

Фео вырвался вперед, до конца не понимая, что делает. В беспамятстве он ударил по Зеркалу и крикнул:

— Вихрь времён!

Вопли демонов оборвались. Лу Тенгру, не поднимаясь, прохрипел:

— Эрес!

Стало гораздо светлее. Тучи рассеялись, обнажив оранжевое закатное небо и звёзды, становившиеся ближе. Фео облокотился на чашу, давая себе отдышаться, но не сводил глаз с окна. Оставалось прыгать и надеяться, что в полёте не разорвётся сердце.

— Быстрее! — скомандовал Лу Тенгру.

Захрустело стекло. Сагарис с помощью тени освободился от всех чар, вырвал Осколок из раны и бросил к Зеркалу. В руках демона появился витой меч, по острию которого прокатилась красная искра. С криком эльф чарами разбил каменную чашу, и Осколок вылетел из неё. В тот же миг — удар мечом о стекло.

Над чашей поднялась хрустальная шапка, ощетинившись иглами. Трещины поползли от краёв до каменного основания, потом по полу и стенам. Сквозь эти трещины прорывались бутоны, распускавшиеся стеклянными цветами.

Время перестало быть подвластно кому-либо. Сагарис кинулся к Осколку, но замер. Тень взвилась над ним и сама потянулась к артефакту, но в итоге застыла чёрной тучей. Чуть смогла сдвинуться — исчезла, захватив обоих демонов. Не стала рисковать.

Оцепенение настигло Фео. Теперь он с невыразимым ужасом наблюдал, как нарочито медленно осыпается свод, а взгляд отвести не мог. Звёздный огонь коснулся цветов и тоже застыл, подрагивая.

Так же внезапно, как замер, Фео смог пошевелиться и сразу телепортировался за стены башни так далеко, насколько сумел, и поднял над собой щит. Новый поток обезумевшего Времени настиг его уже в полёте. Опускаясь невесомо, будто в мыльном пузыре, Фео смотрел, как горит и исходит трещинами вся башня, как пляшут синие и оранжевые блики на огромных хрустальных цветах.

Внизу будто кричал весь город, и Фео этому не удивлялся. Сил не было. Отец погиб из-за него. Погибли все белые магикорцы и их ученики, которые могли бы уйти, не подай им Фео пример. Для чего нужна такая жертва? «Я тоже умру сейчас», — последнее, о чём подумал Фео, закрыв глаза.

Глава 11. Хрустальный сад (часть 1)

— Феонгост Квенъяр. Восемнадцать лет. Ученик Сиана, — человек в лазурной мантии поднял руку Фео за рукав с таким видом, будто изучал неведомого зверя.

— Кого? — спросил тот, чья спина виднелась с козел повозки.

— Сиана. Который демону продался.

–Мда… Мальчишка со всех сторон стыдный. Не надо было его подбирать.

— Он последний белый магикорец, пусть и недоучка. Он пригодится, когда всё успокоится.

Кучер промолчал. Фео ещё некоторое время смотрел на его трясущуюся спину, постепенно осознавая, что с ним и где он.

Он ехал в повозке, которая шла легко, под горку и видел, как люди наспех выносят пожитки из отсыревших домов. С неба летел пепел. Обернувшись, Фео осел, больно ударившись копчиком.

Гигантские обломки стен Цитадели зависли в воздухе. Серый туман постепенно скрывал их, но даже сквозь него прорывался странный блеск, похожий на звёздный. «Чары Лу Тенгру», — подумал Фео и всё окончательно понял.

В ступоре он не слышал вопросов израненного, почти целиком перебинтованного магикорца, пока последний не стал его трясти.

— Не время спать! Ты нужен, соберись уже!

— Нужен? — рассеянно поинтересовался Фео.

Магикорец кивнул.

— Для чего?

— Ох. Я и сам не в восторге, что выжил именно ты, а не кто-то посолиднее…

Фео остался равнодушен к этому выпаду, и магикорец, не смутившись, продолжил:

— Когда Зеркало вновь соберут, понадобится слуга Времени. Большая честь для такого, как ты.

— Всё там хорошо у парня? Какой-то он тихий, — кучер повернулся, показав лицо в запекшейся крови.

— Хорошо. Дышит, иногда говорит. К концу Шторма будет молодцом.

Фео не ответил. Он так и не сдвинулся с места после того, как упал.

Повозка наскочила на камень. Фео завалился вбок и случайно заметил знакомую яблоневую аллею, но едва узнал её, изувеченную, разбитую.

Под крик магикорца Фео телепортировался из повозки и бросился к дому Ратибора.