Казнь Мира. Книга первая (СИ)

— Я понимаю ваше горе. Я сам потерял двух близких людей, но это не повод обрекать весь мир! Если вы сделаете, что задумали, даже если у вас всё получится, вы будете несчастны!

— Старый щенок! Что ты успел узнать о мире, чтоб судить меня?! Вы отобрали мою память! Я для вас просто шестерня, раб! Что на это ответишь, безродный?!

Фео хотел отступить на шаг, быть дальше от гнева несчастного отца, но сдержался.

— Вы должны пережить эту боль. Мёртвого нельзя вернуть, его душа ушла на перерождение. Ваш сын обретёт новую жизнь.

Теперь Теврон выглядел растерянным. Даже кулаки разжал.

— Сагарис сказал, что может лишь поднять труп. Мой единственный шанс — истинный, непокорённый Вихрь времён — мощь, которая пробудится, когда Осколок будет поднят человеком. Даже закон бытия будет бессилен перед Вихрем. Демоны не тронут меня и сына, взамен я передам им Осколок. Об остальных людях подумаю потом.

Тяжёлая волна магии ударила Фео и отбросила к дальней колонне. «Гронд Силин!» — едва успел крикнуть он. Быть может, потому не превратился в труху, но непрожитые годы сдавили его, за секунду состарив. Фео едва поднялся и понял, что спину разогнуть уже не может. Зрение помутнело. Лишь чувство Времени осталось его опорой. Мысли о потерях, страх и отчаяние били в голову, но отвлекаться нельзя. Упустить шанс опередить Теврона — обречь всё человечество.

И Фео увидел, как поднимались от каждого цветка серебристо-голубые потоки, как от одной лозы к другой перетекали минуты, обращённые в свет. Рядом с чашей выше небес стремился тонкий золотистый поток. Так сияла нить Корня Мирового Древа, из которой Силинджиум выплавил Зеркало Времени. Значит, правда — могущество артефакта перешло наследнику — Осколку Прошлого.

Вот только до него не добраться. Фео больше не мог терять годы, чтобы не рассыпаться в пыль. Но бездействовать после гибели отца и Ратибора…

Фео собрал всю магическую мощь, какая у него осталась, и нашёл взглядом Теврона. Тот шагал по воздуху к чаше, постоянно крутя головой. Искал, должно быть, Осколок. Больше Фео ничего рассмотреть не мог.

— Ты ещё жив?! — прорычал Теврон.

Невидимая сила схватила Фео за грудки и потянула к погибельным зарослям, а он пятками упирался в побитые плиты.

— Я своего отца возненавидел, когда узнал, что он убийца! И твой сын будет тебя ненавидеть!

От крика в горле пересохло. Фео закашлялся, а закончив, понял, что магической хватки больше нет. Вовремя. Край рясы едва не задел лепестки.

«Силинджиум, помоги мне. Мой голос слишком слаб. Вихрь времён», — прошептал Фео и стряхнул с одежд хрустальную пыль.

И за него заговорило Время переливчатым звоном цветов:

— Зачем ты вернул меня в такой мир? Чтобы я вечно держался тебя? Но я не хочу этого! Я не хочу быть как ты. Ты не магикорец и даже не человек. Ты демон!

— Нет! — закричал Теврон и заткнул уши. — Это не мой сын!

— Я хочу умереть снова! Это не жизнь, а страдания и стыд. Верни меня к настоящему свету, демон!

— Я не демон!

Незримая опора начала проседать под Тевроном, и, казалось, он вот-вот коснётся верхушек зарослей. Но нет, вновь поднимался над залом. И Фео решился.

Он быстро набросил колдовские путы на Теврона, и тот, потеряв контроль, рухнул вниз. Хрустнули тонкие стебли и лепестки роз, а сердце Фео почти остановилось.

Секунды растянулись в вечность. Каждый её миг наполнился страхом, пока не раздался детский крик.

По воздуху Фео поднялся над зарослями и увидел младенца, барахтающегося в просторной мантии магикорца. Младенец попытался перевернуться, но не смог. «А если сможет? А если заденет новую лозу?»

Фео вспомнил истории о брошенных в зарослях детях. Нужно спешить, пока Теврон жив, пока есть шанс его спасти.

По невидимым ступеням Фео спускался к Осколку. Как же достать артефакт, лежавший под куполом из роз, не знал. Меж их спутанных стеблей едва могла пройти рука. Риск слишком велик.

«Где же Лу Тенгру?» — подумал Фео. Младенец вновь попытался перевернуться. Чуть большее усилие — и успех. Теврон почти носом упирается в заросли, только ручку протянет и…

Фео задрал рукав так высоко, как мог, и сверху потянулся за Осколком Прошлого. Медленно, аккуратно, не задевая ни одного шипа. Кончиками пальцев Фео коснулся артефакта и крикнул:

— Вихрь времён!

Вдруг опора исчезла, и Фео рухнул на хрустальный куст. Десятки осколков порезали лицо и руки, а тот, заветный, остался под ладонью.

Мощный вихрь поднял тело в воздух. Сначала вернулось зрение: Фео кружился в потоке золотых и серебряных огней, которые пели звонкую, радостную песню. Жаль, слов не разобрать. Фео взглянул на свои руки. Царапины и раны от последнего падения мгновенно затянулись, а кожа становилась более светлой, упругой, приятной. Лицо на ощупь стало прежним, юным, и Фео невольно заулыбался.

«А если возможно вернуть погибшего?» — едва проскользнула эта мысль, Фео увидел в потоке света фигуру отца. Его нельзя ни с кем спутать. На его лбу ярче всех огней сиял символ людей.

— Быть может, в череде бесконечных рождений мы встретимся вновь, но не сейчас, — сказал отец, и образ его начал распадаться.