Казнь по кругу

Леонид присел и закурил. Знал, что Катерина приступила к дотошному допросу. Сделав затяжку, ответил коротко:

— Да.

— Какие новости?

— А какие могут быть новости при взрыве? Еще и не раскопали как следует.

— Но предварительные версии, догадки хотя бы?

— Нету ничего, Катя.

— Какие мероприятия намечены?

— Катя, поимей совесть! Служебная же тайна!

— Не для меня, — жестко не согласилась Катерина.

— Ну, если для тебя… — сдался Махов. — Тогда как на духу: никаких мероприятий пока не наметили. Тычемся по углам, как слепые щенки.

Катерина села за свой столик и снова бесшумно заплакала. Она плакала, а он курил. Завершили свои дела одновременно: он загасил окурок в пепельнице, а она, вынув из ящика стола пудреницу, быстренько привела в порядок воспаленное свое лицо. Глянули друг на друга. Махов спросил:

— Демидов не появлялся?

— Вам разве Сам не сказал, что отпустил его на сутки?

— Да сказал, но я не думал, что Володька дома усидит.

— Он, Леонид Константинович, вчера такое видел… — Катерина незряче раскрыла глаза — представила, что видел Демидов, и судорожно глотнула, готовясь вновь заплакать.

— Хватит! — рявкнул Махов и командирски воздвигся. И во второй раз — участливо: — Хватит, Катя. У нас с тобой дел невпроворот.

Катя судорожно вздохнула и забыла, что хотела плакать. Поинтересовалась:

— С чего начнем, Леонид Константинович?

— Разыщи Смирнова Александра Ивановича как можно быстрее.

— Сейчас вышлю за ним машину, — решила Катерина и нацарапала что-то шариковой ручкой в рабочем блокнотике. Вдруг догадалась: — Ведь он еще ничего не знает, Леонид Константинович!

— Точно, — упавшим голосом согласился Махов. — Придется мне все ему рассказать. Который час, Катерина?

Будто у самого часов не было, будто не висели на стене казенные электрические. Катерина глянула на запястье и объявила:

— Девять сорок три.

Грянул необычайно молчаливый сегодня телефон. Отслушав два звонка, Катерина сняла трубку и сказала ей как можно более официальнее:

— У аппарата лейтенант Измайлова, — услышала ответ и замерла в испуганном изумлении. Высоко, как Пьеро, подняла брови. — Да, на месте. Сейчас закажу, — положила трубку и доложила Махову: — Александр Иванович Смирнов в проходной ждет пропуска. Хочет видеть вас.

— Выходит, он все знает, — Махов опять сел на стул. Ждать.

* * *

… Смирнов стоял в дверях предбанника и, по-старчески скривясь, тяжело опирался на свою знаменитую трость. Постоял, поймал жалостный взгляд Катерины и спросил:

— Ты что, девочка, моего Жорку хорошо знала?

Мелко покивав головой, Катерина тоненько поздоровалась:

— Доброе утро, Александр Иванович.

— Уж такое доброе, что дальше некуда, — сказал Махов, поднялся и, желая обнять, прижаться к старшему, подошел к Смирнову. — Здравствуйте, Александр Иванович.

Смирнов во исполнение маховских желаний положил ему руки на плечи (камышовая трость небольно ударила Махова по спине), притянул к себе. Ненадолго замерли, положив подбородки на плечи друг другу. Потом Смирнов любовно отодвинул Махова и осмотрел одобрительно:

— А ты в порядке, Леня. Америка тебе на пользу пошла.

— Я ее и забыл уже, Америку эту.

— Есть от чего забыть, — согласился Смирнов и обратился к Катерине: — Лейтенант Измайлова, тебя как зовут?

— Катя, — детским полушепотом призналась Катерина.

— Если мы сейчас с твоим полковником в кабинете тет-а-тет пошепчемся, не обидишься, Катя?

— Не обижусь, Александр Иванович, — поспешно откликнулась Катерина.

— Тогда не пускай никого в кабинет с часок, дочка. И к телефону не подзывай. Договорились, родненькая?

— Договорились, — покорно подтвердила она.

60

Катер-яхточка стремительно скользил по ослепительной от предполуденного солнца чешуистой воде. Рулевой сидел в пластиковой прозрачной полусфере и твердо держался за штурвал. Голова его застыла в определенном положении, как у человечка из детской игры «лего».

За его спиной в пластиковой же гигантской мыльнице находилась совсем не игрушечная женщина. Она, отодвинув потолок мыльницы, стояла на скамейке и счастливым лицом ловила ветер движения.

Этот ветер относил назад легкое белое платье, которое под его напором как бы исчезало, сливаясь с прекрасным женским телом. Колхозница из скульптурной группы Мухиной «Рабочий и колхозница»? Античная богиня победы Нике? Бегущая по волнам?

Катер-яхточка торжествующе очертил гигантский круг почета.

Светлана Дмитриевна глянула на наручные изящные часики, опустилась на скамейку красного дерева, щелкнув тумблером, через переговорник приказала рулевому:

— К Троицкому.

Роскошный катер уверенно набегал на жалкую бетонную стенку сельского причала, на краю которого стоял майор милиции Владимир Демидов. В джинсовых шортах и бело-сине-красной — цвета российского флага — веселой маечке.

Маэстро рулевой подвел яхточку к причалу так, что Светлана, положив руку на бетонную стену, без труда удержала ее, погасив еле заметное движение. Не отрываясь от причала, она подняла голову и спросила у Демидова, возвышавшегося над ней, как фальконетовский Петр I над змеей:

— Спрыгнуть можете, Владимир Игнатьевич?